– Вы серьезно?!
– Конечно же. Путь нам предстоит нелегкий, случиться может всякое, и не это ли лучший способ узнать, кто и на что способен! А заодно продемонстрируем остальным, куда им следует стремиться. Дадим, так сказать, наглядный урок.
Не слишком-то мне и хотелось совершать то, что предлагал. Но отказываться от вызова, пусть и настолько завуалированного, совершенно не в моих правилах. Тем более смерть в конце поединка не предполагалась.
– Обычно в таком случае вначале обговаривают условия.
– Да какие там могут быть условия, господин Стаккер! Едва подвернется подходящий случай, мы ка-а-ак выйдем и ка-а-ак начнем саблями махать! Чтобы искры во все стороны, как от точильного круга! – вовремя вспомнился мне подслушанный рассказ какого-то мальчишки о чем-то подобном. – Пока один из нас не заявит: «Все, надоело, хватит! Признаю, мне вас не одолеть». Ну так что, согласны на такие условия?
– Вполне. Я позабочусь, чтобы наше оружие было максимально одинаковым. Потом взглянете, и если будете не против, оно и пойдет в ход.
– Даже не затрудняйтесь. Меня устроит любое.
– Настолько в себе уверены? Или так низко оцениваете то, что умею я?
– Ни то ни другое. Это как с ложками.
– Нравится же вам говорить… иносказательно. Объясните, прошу вас.
– Вы собрались пообедать. Согласитесь, если не будете привередничать, вам подойдет любая, пусть даже из дерева и обгрызенная со всех краев.
Курт снова взглянул на меня, но на этот раз промолчал.
Случай подвернулся на удивление быстро. В тот же день мы со Стаккером стояли в центре круга диаметром шагов в двадцать пять. Сжимая оба по кавалерийской сабле с длинным, слегка изогнутым клинком. Не слишком подходящее оружие для фехтования, ведь оно предназначено для рубящего удара с коня. Хорошо, обошлось без елманей, хотя и без того центр тяжести находился в последней трети клинка. Но фехтовать можно чем угодно, случались дуэли и на канделябрах.
Подавляющее большинство зрителей конечно же составляли люди Стаккера. Благо от них не доносилось язвительных замечаний в мой адрес, чего, положа руку на сердце, я опасался больше всего. Шума хватало, и если они позволяли себе шуточки, до моих ушей они не долетали. Иначе я оказался бы в таком неприглядном положении, что даже не представляю, как смог бы из него выкрутиться.
Незадолго до поединка у меня состоялся разговор с Клаусом. Который заявил следующее:
– Даниэль, не представляю, зачем тебе это нужно! Победа не даст ничего, но, проиграв какому-то наемнику, ты непременно потеряешь часть репутации.
– Надеюсь, до этого не дойдет, – только и оставалось сказать мне.
– Готовы?
– Да! – Голос Курта Стаккера был полон решимости.
Это ли для него не отличная возможность отомстить кому-то другому, но такому же из благородных! Иначе к чему бы он все затеял.