— ПСИХЕЯ! — голос Джона пронесся над городом. — Психея! Старая ты тварь! Хочешь войны?! Ты ее получишь!

Морщась от боли в ноге, генерал вошел в палатку штаба. Эскель перепробовала уже с десяток разных артефактов для телепортации, и ни один из них не сработал.

— Заложники, дура! Где заложники? — едва Дохеко произнес эти слова, как ему на голову легла чья-то угольно-черная рука. Джон ничего не говорил, а просто давил на присутствующих в палатке командиров одним своим присутствием.

Эскель побледнела от нахлынувшей жажды крови. Джон смотрел на нее черными провалами глаз, не спрашивая, но ожидая ответа.

— Сир Голд… мы просто выполняли…

— Приказ, — проскрипел черный силуэт. Тело Дохеко под его рукой начало трястись и услыхать на глазах. Из него будто вытягивали саму жизнью. — Думай, женщина. И думай быстро!

Некогда могучий генерал Дохеко усох до состояния мумии, обтянутой тонкой пленкой кожи. Когда Джон отпустил его, тот упал на пол палатки, превратившись в живой труп. Кожа приобрела гнилостный цвет, глаза впали, а зубы почернели. И при всем при этом Дохеко оставался в живых… о чем, видимо, искренне жалел в эти минуты.

— Галатея! — Джон сделал шаг в сторону Эскель, и вестница описалась от накатившего ужаса. — Если не скажешь, где она, я выпотрошу твое сознание и сам узнаю, куда вы ее спрятали. Поверь мне, женщина, есть пытки похлеще надругательства над плотью.

Экспель попятилась назад, но спустя всего шаг уперлась в стену палатки.

— Ее у нас нет, сир Голд, — рука Джона замерла в сантиметре от шеи вестницы. — Мои шпионы доложили, что она покинула Сталинград, но не через телепорт, а на ваших крыльях.

Секунду помедлив, Джон убрал руку. Потом посмотрел на блеющего генерала и зачем-то щелкнул пальцами. Дохеко прямо на глазах Эскель сгнил заживо, превратившись в кучу воняющего дерьма.

— Игры кончились. Никакой пощады к врагам я больше проявлять не буду, — черный силуэт посмотрел на вестницу. — Я даю час армиям, напавшим на Дворец Голд, чтобы сложить оружие здесь, в Москве, и Сталинграде. Всех, кто откажется повиноваться, ждет смерть. Всех, кто попытается сбежать, я найду и убью. Передай мой ультиматум своим хозяевам и союзникам.

Джон щелкнул пальцами и исчез во вспышке телепортации. Эскель шумно выдохнула и тут же расплакалась. Ее подставили! Вестник Биобан ушел с поста вестника Дворца Амура в мире Земли всего неделю назад. А ей якобы дали возможность проявить себя. На деле же…

— По-мо-ги-и… — голос донесся от кучи дерьма, оставшейся от генерала Дохеко. — Эс-кель… по-мо-ги-и мне…

Девушку тут же вырвало. А потом еще раз! И только после этого она выбежала из палатки. Джон не убил Дохеко, но сделал так, чтобы тот проклинал дарованное ему подобие жизни.

[Вспоминай. Этот путь тебе надо пройти самому], — прошептал голос в пустоте небытия — [Вспомни, кем ты был, как ты им стал и кем хочешь быть].

Катарина Бенвиш. Так звали демонессу, триста лет назад породившую на свет демоненка Суона в одной из захолустных директорий Титардо. Глухомань! На тысячи километров вокруг одни деревни, да села, в которых поклоняются недо-божкам монстров. Обладателей ранга Монарха среди Пробужденных было всего четверо на всю пограничную директорию. Именно они были хранителями местных поселений.

В отличие от людей, эльфов или гномов, демоны Лимдура, перешедшие под крыло Системы, совершенно не заботятся о своем потомстве. Катарина отнесла свое дитя в лес, где водятся монстры, и там его и оставила. Ей было плевать, съедят его или нет. Ни из-за материнского инстинкта, ни из-за соображений выгоды представители ее расы не заводят себе потомства. Просто так сыграла эволюция. Родившая демонесса становится сильнее за счет постепенного пробуждения вторичных и третичных энергоканалов в период беременности.

Маленькие демонята, как и гоблины, имеют врожденные знания. Быстро учатся ходить, бегать, лазать по деревьям и, что важнее, охотиться! Суон, дитя Катарины, в возрасте одной недели от роду уже начал охотиться на личинок и крупных насекомых. В свой десятый день пережил укус ядовитой змеи и по сути непреднамеренно прошел процедуру перепробуждения энергоканалов.

В возрасте одного года Суон получил ранг Стража и вышел из леса к людям. Охрана на воротах не удивилась, так как изредка сталкивалась с подобными случаями. Всё в те же врожденные знания входил язык демонов, и потому понять, кто пришел в город, не составило труда.