— Десять, не больше.
— Ну, раз так, — взбодрился Оливье, — никогда десяти грязным воякам не одолеть двух настоящих пиратов!
Роберта нервно потерла дуло пистолета.
— Держим оборону, — сказала она, — никого не пускаем, пока не вернется капитан!
Фрэнсис плутал по коридорам темницы.
— Камера тридцать два… — задумчиво пробормотал он, — а где камера номер один?
Он шел вперед, факел вырывал из темноты кусочки пространства: сырые стены, плесень на потолке, крыс, разбегающихся из-под ног.
«Теперь как-то надо подняться наверх, — подумал Фрэнсис, — где эта клятая лестница?»
Спустя минуту-другую он наткнулся на нее, башмаки отсчитали ступеньки вверх, и Фрэнсис очутился у первых камер.
— Простите, какой у вас номер? — он подошел к первой попавшейся решетке.
Вместо ответа заключенный протяжно застонал. Теперь, когда Фрэнсис остановился, он почуял, что где-то капает вода, услышал дыхание десятков человек, и его передернуло от ощущения полной обреченности, разлившийся в воздухе. Над решеткой он заметил табличку, факел поднялся над головой и осветил надпись: «16».
«Рядом, — подумал Фрэнсис и растерянно покрутил головой, выбирая направление».
— Туда! — сказал он вслух.
Раз за разом факел освещал плесневые таблички с цифрами. Фрэнсис все ближе подходил к заветной тридцать второй камере. Шаг, ещё шаг, и, наконец, он очутился напротив нее.
— Дин, — позвал он осторожно, а потом громче, — Дин!
— Ты?! — колдун вскочил с соломы, лицом прижался к ржавой решетке, недоуменно глядя на Фрэнсиса.
— Я, кто ж еще!
— Я вижу призрака.
— Демонолог проклятый! — воскликнул Фрэнсис, и через секунду ключ очутился в замке. Механизм щелкнул, дверь открылась.
Солдаты Хауэлла заняли позиции вокруг ворот. Напряжение витало в воздухе, курки были взведены. Вперед послали парламентера, солдата с дергающимся лицом. Оливье вышел ему навстречу, наказав Роберте стрелять из пушки, если что-то пойдет не так.