А-А-А-А-А-А-А-А-А-А. Хочется стукнуть их иногда. Но я вспоминаю свое детство. Мне было шесть лет, и мой дядя, только что вернувшийся из армии, заставил меня есть борщ, а я очень не хотел. Настолько, насколько вообще можно не хотеть. Но дядя сказал, что я не выйду из-за стола, пока все не съем, и я до сих пор вспоминаю тот борщ, который уже остыл и который я ел четыре часа, заставляя себя проглотить каждую ложку в полуобморочном состоянии. Потом я не ел борщ до тридцати восьми лет и каждый раз слышал от людей: «Ка-а-ак ты не ешь борщ?» Да, я не ем борщ. Больше тридцати лет я считал его источником самых страшных детских воспоминаний.

Хочу ли я такого для своих детей? Нет.

— Хорошо, с сегодняшнего дня вводится такое правило: «Вы можете не хотеть есть что-то, но только одно. Допустим, ты никогда не ешь рыбу, а ты никогда не ешь помидоры. Можно это менять на что-то другое, но только не чаще раза в месяц, согласны?»

Дети счастливы и, конечно же, согласны. И это удивительно работает! Работает!

Четвертое правило формирования и соблюдения правил: «Можно легализовывать даже то, что не хочется. Но только что-то одно».

История пятая. Едем с четырьмя детьми в отпуск.

— Ребята, давайте сразу придумаем правила проведения отпуска. У кого какие идеи есть?

— Любить друг друга!

— Не драться!

— Не ругаться!

— Каждый день есть мороженое!

И так далее. Это очень здорово, и мы это делаем каждый раз, привлекая детей. Потом они сами же в каком-нибудь локальном конфликте друг другу говорят: «Мы договаривались не ругаться в этом отпуске», по сути, включая саморегулируемость соблюдения правил.

Пятое правило формирования и соблюдения правил: «Если предстоит совместная активность, договаривайтесь о правилах вместе».

История шестая. Компьютерные игры — час в неделю. На каникулах — два часа в неделю. Об этом знают все, и бывшие супруги, и бабушки с дедушками. Дети тоже это прекрасно знают, понимают, почему так происходит, и могут объяснить мотив этого правила не хуже меня. Иногда кто-то забирает на выходные одного из детей и, зная, что ребенку нравится играть, начинает соблазнять его и разрешает играть часами.

Конечно же, давно известно, что самый простой и дешевый способ завоевать авторитет — начать разрешать то, что запрещают родители.

Ребенок всегда после таких встреч возвращается нервным, взбудораженным, уставшим, плаксивым. Уже через пять-десять минут рассказывает, как играл полдня, потому что пока не умеет хранить секреты. И начинаются долгая возня и бесконечные разговоры с теми людьми, кто таким образом завоевывает авторитет в глазах ребенка. Приходится снова договариваться, объяснять, что для ребенка важна система координат, что фундамент и основу он чувствует, только когда есть работающие правила — одинаковые у всех. Как только он понимает, что все думают одинаково, он обретает чувство уверенности в себе.

Даже взрослые люди нервничают из-за того, что где-то можно, а где-то нельзя. В пандемию мне запрещали вести наши форумы, но при этом проводилось огромное количество подобных мероприятий, организованных чиновниками. И конечно же, я из-за этого очень сильно переживал.

Шестое правило формирования и соблюдения правил: «Ребенок чувствует себя спокойно только тогда, когда везде работают одинаковые правила».

Возможно, будут другие истории и другие правила про правила, но пока ограничимся этими шестью.

Кто-то утверждает, что правил не должно быть много, но я с этим совершенно не согласен. Потому что в моем понимании правила — это подсказки, алгоритм действий, поведения в тех или иных ситуациях, ориентиры в незнакомом для детей мире. И их не нужно бояться, если, конечно, они не становятся угрозами или ультиматумами со стороны взрослых. Правила нужны не для того, чтобы сделать кому-то плохо, а для того, чтобы всем сделать хорошо. Поэтому чем больше правил мы придумываем, тем больше даем подсказок детям, как им жить в этом мире. А значит, правила позволяют ребенку быть увереннее.