— Понять и простить — на автомате выдал я — товарищ… — взгляд на погоны. Одна маленькая и сиротливая звездочка — товарищ младший лейтенант! Ну вы поймите, ехал — очнулся — тут помню, а тут не помню. Меня вчера аж два профессора при всем честном народе осматривали и опыты всякие проводили. Как лечить — не знают.

— Ну-ка, покажи руки! — внезапно приказала она — нет, ладонями вверх!

Я недоуменно показал.

— Та-а-ак. Руки не трудового человека — констатировала она.

— Чего это не трудового? — я сделал вид, что обиделся — еще вон недели не прошло, мог бы валяться себе на кровати и харчи проедать, а я уже электриком работаю.

— Не деревенский ты и не с завода — пояснила она — мозолей нет и ногти чистые. Да и разговариваешь гладко.

— Так за полгода все что хочешь сойдет — кинул я ей кость.

— Не, трудовые мозоли и за пару лет не сойдут. Всегда можно отличить рабочий класс — припечатала она.

— Так может я в какой-нибудь бухгалтерии работал? Там нет ничего тяжелее ручки — задумчивом тоном я начал «помогать ей» — Или студентом?

— Ну для студента ты уже староват немного — чуть прищурившись, она еще раз оглядела меня — Хотя… Вот ты знаешь, из чего состоит самолет?

— Знаю — немного удивленно ответил я — ну там винт, крылья, колеса и пилот посередине.

— Так — чуть подалась она вперед — а почему он летает?

— Ну у крыла есть профиль, набегающий поток создает область разряжения над крылом и возникает подъемная сила.

— А крыло из чего состоит? — продолжила она.

— Ну из нервюр профиль крыла образуют — начал я вспоминать прочитанное — а стрингерами их объединяют. А что?

— Да так. Я ничего из последних фраз не поняла — вдруг улыбнулась она — но понятно, что про самолеты ты тоже немного знаешь… Ах, будь ты моложе…

Что, и эта клеется? Может, от меня какой-то попаданческий запах распространяется? Надо будет еще раз помыться, вон у Михаила какое-то мыло пахучее есть, говорит еще со времен войны…

— У нас по ориентировкам банда проходит — продолжила она — в ней кроме матерых уголовников студент из МАИ есть. А МАИ это что? — подняла она палец — это Московский Авиационный Институт.

— Хороший вариант — поразмыслив, признал я — для всех полутруп, а сам по ночам народ грабить. И не подкопаешься, пока не поймали.

— Да. Одна только незадача: они в Москве и области промышляют, а ты тут, в Калинине. Сто пятьдесят километров туда, потом столько же обратно. Не успеть за ночь. Да и прежде поговорила я с Успенским — вздохнула она — никак ты не можешь быть им.