– Потянул немножко, пройдет. Человек существо выносливое. Особенно – актеры. Вас, актеров, оглоблей не зашибешь! Так что не жалуйся, одевайся, завтракаем, и на полосу препятствий. Кстати – сегодня с нами Ольга побежит, ей надо килограммы сбрасывать. Наела, говорит.
– Чего она там наела? – фыркнул Высоцкий – в самый раз баба! Я бы у тебя ее точно отбил, если бы не женат был! Такую-то красотку! Впрочем – куда мне против тебя? Молодой миллионер, красавец – да ты только пальцами щелкнешь, толпа баб набежит! Кстати, удивляюсь тебе – ты просто… хмм… святой! Я бы на твоем месте…
– Хмм…честно сказать…от добра добра не ищут. Смысл какой? – пожал я плечами – Что, у других баб как-то по-другому расположено? Система так сказать другая? Когда рядом с тобой есть женщина, полностью тебя удовлетворяющая, зачем искать что-то другое? Ради интереса? Грязь собирать?
– Ну…так-то ты прав…когда есть у тебя рядом женщина… – вздохнул Высоцкий, и я ему кивнул:
– Володь, обещаю – сделаю все, что в моих силах, чтобы решить проблему. И кстати – Махров, если обещает, всегда делает. Леша очень дельный человек, и поднялся за счет своего ума и деловых качеств. И кстати – взяток не берет, и не ворует. Я отвечаю за свои слова!
– Я слышал про него – кивнул повеселевший Высоцкий – Мужик и правда дельный. После Фурцевой – небо и земля. Та такая мразь…
– Ну хватит о всякой ерунде! Побежали из тебя бесов изгонять!
– Экзорцист проклятый! – буркнул Высоцкий, уже успевший переодеться в выданный ему спортивный костюм (их на складе – просто пруд пруди!), и зашагал за мной. Увидев в коридоре Ольгу, фигуру которой обтянул костюм на размер меньше, чем надо (чертовка!), тихо охнул и помотал головой, как цирковая лошадь. И я его понимаю. Хороша, зараза! Особенно, если до женщин тебе – ох, как далеко!
Бегали мы час. В конце так называемой пробежки бледный как мел Высоцкий едва не блеванул – я видел это по его лицу. Но надо отдать должное – ни слова жалобы. Только сдавленный мат (почти неслышный!), хрип и тяжелое дыхание. Я даже всерьез обеспокоился – не загнать бы его насмерть, вот будет хохма! Откажет сердце, и трындец! Что-то я того…ерундой занялся. Без подготовки, почти похмельного, и вот так… В общем – остановил я тренировку и повел свою гоп-компанию домой.
Между прочим – Ольга только вспотела, выносливость у нее на удивление. Впрочем – и немудрено, в моем доме в Монклере мы с ней серьезно занимались вместе с другими девчонками – Ниночкой и Лаурой. И в единоборствах она шарит, морду набить обычному мужику – запросто. И ножом может подколоть, и пулю в лоб с десяти метров уложить как нечего делать. Рядом со мной, да не научиться воинским искусствам? Исключено.
Завтра займусь Высоцким, прямо с утра. А сейчас передохнет, примет душ, и пойдем с ним постреляем. Сегодня у меня утренних лекций нет, мужики сами справляются. Зашел только, поговорил с Аносовым, узнал обстановку и удовлетворенный ушел в дом, сообщив, что у меня важный гость, и я с ним понимаешь ли общаюсь. Аносов тут же в меня вцепился – что за такой гость, и почему он здесь, а если здесь, так почему не показываю – я ему все вкратце и объяснил. Он можно сказать выпал в осадок – САМ Высоцкий?! Да ты чего?! И ты его скрываешь?! Но я тут же его осадил – потому и скрываю, что нечего ему видеть лица моих подчиненных. Обойдетесь без Высоцкого. С магнитофона песни послушаете.
В общем, Аносов остался очень недоволен, а я отправился в дом, чтобы тоже принять душ и переодеться к стрельбе в тире.
Однако пострелять в этот день мне не пришлось. Позвонили. И само собой – не те, кого я сейчас хотел бы слышать. К Шелепину. Быть через два часа. Машина уже у ворот, так что выхожу и погнал. Нет, не сразу выхожу – душ приму, переоденусь и все такое, и только потом…о чем я сразу и сообщил куратору на той стороне телефонной линии. Он ничуть не удивился, и спокойно сказал, что потому и через два часа. А не прямо сейчас. На том мы и порешили.
Ольге сказал куда еду, и она тут же вцепилась в меня мертвой хваткой:
– Пожалуйста, попроси, чтобы меня выпустили в США хотя бы на неделю! Я сына не видела уже столько времени! По телефону говорить – это не то! Сын растет без матери, понимаешь? Я не хотела тебя беспокоить, знаю, как тебе нужно мое присутствие, но на неделю! Я сама оплачу билеты! Пожалуйста!
Ольга едва не плакала, чему я был нимало удивлен – она обычно такая выдержанная, такая спокойная. И мне казалось – ее все устраивает. Сын у родителей – и что такого? Приедет, увидится. Она и в США, когда жила у меня, видела его раз в неделю, на выходных. Неужели так уж приспичило увидеть «вживую»? По телефону они с ним нередко разговаривает, я не запрещаю, тем более что переговоры оплачивает государство, а на халяву – почему бы и не поговорить? Видимо все-таки назрело, материнский инстинкт, однако. Ну что же…неделю как-нибудь без нее проживу. Буду сам на машинке печатать. Нудно, но разве без Ольги жизнь закончилась? Хмм…неделю без женщины, конечно, неприятно, но…переживу. Буду больше тренироваться, выбивать так сказать дурные мысли. О чем? Об измене, конечно. Правда не представляю себе – с кем. С какой-нибудь из читательниц? Или продавщиц в «Березке»…
Тьфу! Не успела подруга уехать, а я уже лыжи навострил налево! Ну не скотина ли?! Только что Высоцкому – чего говорил? Мда…в молодом теле есть и свои так сказать… хмм… трудности. Без ежедневного секса трудновато. Тестостерон в крови кипит, в голову ударяет!
– Попрошу… – вздохнул я, и невольно улыбнулся – Чего ты разнюнилась? Ну, съездишь! Вот дел-то! Я дорогу тебе оплачу, не беспокойся. В конце концов – должен же я оплачивать тебе сверхурочные?
Я скорчил смешную рожу, Ольга хихикнула и вздохнув, попросила:
– Когда будешь мне изменять, используй презерватив. Не хватало заразу какую-нибудь от тебя подхватить! Только вот не надо такую постную физиономию делать! Знаю я вас, мужиков…и тебя знаю. Тебе три раза на дню надо, иначе ходишь сам не свой.