София не ответила, а продолжала покорно идти рядом. Равнодушное восприятие его слов, как, впрочем, и общая холодность Софии по отношению к нему вывела Джо из себя. Резко развернул ее лицом к себе, он с долей убеждения продолжил:
– А все что мило моему сердцу, рано или поздно становится моим, понимаешь? – взгляд Джо изучал черты ее лица, – Таков я, этот мир и ты. Захочу, будешь моей, хоть завтра, – он с силой сжал ее запястье.
– Пустите, мне больно, – процедила сквозь зубы София и освободила руку. Отошла в сторону.
Пройдя пару шагов, чтобы избавиться от искушения залепить обидчику пощёчину, София обернулась и с вызовом отметила:
– К Вашему сведению, не все в этом мире продается и покупается. И, уж, тем более, не такому как вы.
– Я просто назначу самую выгодную цену, и, в конце концов, выиграю этот пресловутый аукцион, – лишь рассмеялся он в ответ.
Свернув в сторону сада, расположенному близ поместья, София медленно побрела через него. Становилось все темнее. Тут и там возникали подсвеченные прожекторами мрачные тени диковинных фигур, сотканных из растений. Где-то подсознательно она понимала, что Джо был прав. Жизнь имела некие свойства покупок в магазине, стеллажи которого пестрели яркими упаковками того или иного товара, потребностями человека. Каждый из них имел свою цену, характеристики. Красочная оболочка и различные акции предлагаемой продукции привлекали взор, рождали спрос и бесконечные внутренние споры. Было в том супермаркете много отделов, на полках которых выставлялись различные товары: «Любовь», «Успех», «Карьера» и прочие.
По наблюдениям старожил торговли все чаще завозились товары в отдел «Чувства». Объяснялось это тем, что люди теперь редко возились с их взращиваем в садах собственной души.
А, иногда, и вовсе, по окончании какого-нибудь сезона, подхваченные ажиотажем распродаж, в отделах толпились люди, желающие урвать хоть что-то по сниженной стоимости. "Две пары Карьерного роста со скидкой это получится…Спасибо, заходите ещё, может быть фирменный пакет? – интересовался вышколенный продавец, – Вот, возьмите две ампулы Тщеславия, они с Карьерным ростом по акции бесплатно".
Рядом с прилавком, робко смотря на продавца, стояла маленькая девочка и еле слышно шептала ему:
«Мне бы Счастья кусочек».
«Что ты, миленькая, все партии Счастья ещё на той неделе разобрали».
Девочка печально отводила взгляд в сторону, но, будто вспомнив: «А, Любви, Любви нет у Вас?».
Продавец с жалостью, но со снисходительной улыбкой отвечал: "Такие товары у нас только по заказу, можешь встать в электронную очередь. Да возьми ты Привязанность, почти то же самое. По побочному эффекту считай аналог".
А кто-то был завсегдатаем отдела «Уценка», в котором были выставлены товары пусть и низшего качества, но по весьма привлекательной цене. Ведь иным достаточно было просто обладать хоть чем-то, чтобы соответствовать обществу и его представлениям о правильной жизни.
Но о грустном думать не хотелось…
Праздник Мартен был подготовлен в лучших традициях, со стопроцентной гарантией успеха. Взбалтывая в шейкере модерновый коктейль и настроение публики, ловкий бармен в костюме императора, лучезарно улыбался, отпуская алкогольные шедевры в разнеженные руки гостей. Тут и там, образовывая небольшие кружки, жужжали сплетнями знакомые и не очень знакомые друг другу люди. Поднимали бокалы, легонько чокались, заговорщически посмеивались. Словом, огромные мухи с человеческий рост, даже также забавно потирают от радости лапками.
В то время ходили слухи, что на грани банкротства балансировал один крупный делец из Ниццы. Какая-то нелепая история, в которой был замешан его старший сын и любовница мэра Кентукки. При этом, чем больше темных пятен появлялось на некогда белоснежной простыне его репутации, тем сильнее общество стремилось их размазать.
«Вероятно, все же есть точка не возврата, – в таких случаях только покачивал головой Доминик, – И помочь-то никак нельзя, с неудачниками нельзя вязаться. Это заразно».
Софию всегда расстраивали эти истории. Известное чувство несправедливости билось внутри ищущей выхода птицей. В такие моменты отчетливо видишь этих людей в памяти, как они приходили в гости, их приемы. И отчего-то ей помнилось только хорошее.