– Добрый день, – плотно прикрываю за собой дверь и направляюсь к столу, за которым сидит Александр.

Откинувшись на спинку кресла, он смеряет меня пристальным взглядом и после долгой паузы наконец отзывается.

– Привет.

Я останавливаюсь напротив и какое-то время распутываю мысли, пытаясь придумать с чего бы начать. Под напором внимательных синих глаз мне по обыкновению трудно сосредоточиться. Язык начинает заплетаться, а колени схватываются дрожью.

– Я… Мне надо с тобой поговорить, – выпаливаю сбивчиво.

Нас разделяет лишь его стол. Вавилов вальяжно покачивается в кресле, а я стою перед ним. Взволнованная, тушующаяся, но, тем не менее, настроенная крайне решительно.

– Давай, – разрешает мужчина.

Обычно он не так молчалив. И не смотрит не так изучающе. Такое ощущение, что Александр чего-то ждет от меня. Вот только вопрос: чего именно?

– Это касается Дани. Кто-то внес всю необходимую сумму на его лечение.

– Поздравляю, – Александр отвечает степенным кивком. – Хорошая новость.

И что? Это все? Он решил и дальше скрываться за маской анонимности?

– А еще оплачен перелет и пребывание в вип-палате, – не унимаюсь я. – Согласись, небывалая щедрость?

– Все относительно, – легонько пожимает плечами.

Поджимаю губы и шумно выпускаю воздух через нос. Похоже, Вавилов, просто так сдаваться не намерен. Упорно делает вид, что не понимает моих намеков.

Что ж. Значит, мне придется пойти ва-банк.

– Саш, я знаю, что это ты, – говорю прямо.

– И с чего такой вывод? – он подается вперед и, опершись локтями в столешницу, скрещивает пальцы.

– Только человек, пьющий виски за десять тысяч долларов, может позволить себе такие траты, – произношу я, не разрывая гипнотического зрительного контакта. – Девушка из фонда рассказала мне про тридцать миллионов.

Какое-то время мы безмолвно боремся взглядами. Он по обыкновению пытается ментально подчинить меня себе, но в этот раз я непоколебимо стою на своем.

– Ладно, ты угадала, – усмехнувшись, Вавилов выходит из-за стола и принимается расхаживать по кабинету. – Но сумма пожертвования должна была остаться в тайне. Не предполагал, что координаторы фондов столь болтливы.