Дрея только скалилась, остальные ухмылялись. Лошадкин посмотрел вопросительно на Трорга, но тот уже впал обратно в свой "режим равнодушия", наверное, потому что они возвращались на корабль пиратов. Маргуд тоже сидел, уставясь в пол, лишь три руки его шевельнулись, будто он хотел вскинуть их.
— Увидишь, - пообещала Дрея, - тебе понравится! А если не понравится, то это твои проблемы!
Понятно, подумал Лошадкин, награда из разряда "ух мы тебе и дадим, ох дадим, эх, получишь ты тумаков!"
— Стартуем, - сказала Дрея.
Та электроника, что собирал Маргуд, и браковала Дрея, пошла на примитивный пульт управления не менее примитивным кораблем. Антигравитационной баржей, и то, это было еще мягко сказано. Приваренные куски, создающие имитацию контура ремонтных кораблей Аргунатов, да понизу каркас с листами, чтобы добыча не вываливалась.
Платформа заскользила вдоль обшивки, закруглявшейся, словно глобус. Звезды над головой ощутимо сдвигались, вызывая головокружение, но Лошадкин все равно смотрел на них, размышляя, не свалял ли он дурака. Вне рационализации попыток выжить, просто, не свалял ли дурака, ввязавшись в эти дела с пиратами?
Таня!
Облик ее вспыхнул перед глазами Михаила так ясно, словно и не было прошедших двух лет.
Таня!
Этих четырех букв хватило бы для оправдания любых дел с пиратами, но. Но. Глаза космической Тани размером с млечный путь взирали на Лошадкина, видели его насквозь и он мысленно вздохнул. Нет, Михаил и так не собирался мелочно ловчить, пресмыкаться и творить всякое, лишь бы выжить, но. Что он сказал бы Тане, спроси она его о времени у пиратов?
Михаил смотрел на звезды и не находил ответа.
Платформа плыла и плыла, благо внешняя поверхность гигантского корабля не изобиловала какими-то выступами или провалами. Мысли Лошадкина соскользнули с Тани к обитателям кораблей, потому что проще было думать об их трагической судьбе, чем о своей. Аргунаты или их враги (или у них была гражданская война?) любили квадратные формы, но сами корабли больше напоминали гигантские цилиндры, почему?
Где-то Михаил читал, что идеальная форма корабля - шар, и мол, сражения в космосе должны представлять собой битву шаров: максимум объема внутри, минимум поверхности снаружи и все такое. Возможно ли, что это была не битва, а просто бегство от чего-то и внутри кораблей летели последние представители цивилизации? Враги догнали их и дали бой, все погибли, и затем время и гравитация довершили остальное. Разломали, раскидали, уничтожили всех, кто не вписывался, а остальных собрали в эту кучку, кладбище. Настоящее кладбище, если это действительно эвакуировались гражданские.
Еще Михаил где-то читал, что войн в космосе в таком вот виде не будет и даже приводилось обоснование, почему. Наверное, так и обстояли дела там, у тех, кто перерос детские штанишки и песочницу, пошел дальше, стал существом из чистой энергии. Частью звезд? Возможно ли...
— Землянин! - вырвал его из раздумий окрик.
Лошадкин даже не стал оглядываться, манопа и без того пыталась достучаться до него. Мягко так, аккуратно, но пыталась, попутно работая с "ремонтным модулем" и рассылая сигналы, что мол ничего страшного.
— Ничего страшного, - зевнул Лошадкин. - Мы же свои, ремонтники - мусорщики.
Пираты поглядывали хмуро, и смотрелись они сейчас страшно. Пугающе. Местная звезда появилась и лучи ее падали почти горизонтально, лица пиратов казались масками смерти, резкими, застывшими, прочерченными страшными отметинами.
— Точно ничего? - уточнила Дрея.