Тот не ожидал такого и влетел в один из «квадратов», выполнявших тут роль тюремных клеток. Энергетические барьеры, но в экономном режиме, срабатывания только на попытки пересечь, не имея на то соответствующих прав. Что же, это поправимо, подумал Михаил, только снять ошейник и взломать системы с помощью манопы.

— Землянин! – заорал трехрукий и трехглазый.

Прыгнул и налетел на барьер, отлетел, чуть подергиваясь. Барьеры, наверное, тоже работают потому, что энергия пошла по кораблю, подумал Лошадкин. Не то, чтобы он испытывал чувство вины за ремонт, но все же следовало признать, что ему стоит набраться терпения.

— Что это с ним? – поинтересовался Михаил в пространство.

Барьеры не мешали общаться, но можно было не сомневаться, их подслушивают и за ними наблюдают. Пусть здесь не использовали ИИ, но простейшая программа вполне могла бы заменить его и срабатывать по фильтрам, скажем.

— Маргуд – триварец, - обронил серокожий, причем так, словно это все объясняло.

— И что?

— Он не любит людей.

— Это я понял, но за что?

— Он триварец, - повторил серокожий и поднял взгляд на Лошадкина.

Посмотрел так, словно не видел раньше, и Михаил не отвел взгляда. Манопа тоже не выдала ничего конкретного, кроме того, что триварцы входили в тот союз слабых цивилизаций, который вроде как создала Земля для помощи. Насколько знал Михаил, Земля успешно работала в этом направлении, помогала всем развиваться и отчасти защищала, и все это никак не объясняло поведения Маргуда.

— Выстрелит мне в спину? – поинтересовался Михаил.

— Не выстрелит.

Не успел Лошадкин перевести дух, как серокожий продолжил равнодушным тоном.

— Нам не дают оружия. Но не переживай, ты все равно сдохнешь.

— С чего ты взял?

— Все дохнут.

— А ты?

— А я выживаю, я – вендарец, - ответил тот.

Михаил мысленно выдохнул, покосился на рогатое существо – девушку? Он, в общем-то и не питал особой надежды на успешное восстание невольников, но происходящее вокруг просто убивало. С кем тут работать? Как тут работать, если его заранее списали в трупы?