Дуку опустил глаза, машинально растирая грудь рукой, хотя отлично понимал: боль не физическая, а моральная.

Костер пылал ярко, сжигая тело его ученика – его наследие. Последнее, что осталось. Сначала ушла Комари, почти нелюбимая, почти идеальная… Оставила его почти одного: Квай был где-то там, и совсем не хотел общаться со своим бывшим мастером. Как он был счастлив, когда Квай, его первый падаван, стал рыцарем! Как счастлив был Квай, уходя в свободное плаванье…

Потом Ян долго думал, что же он делал не так. Он был слишком суров? Слишком категоричен? Слишком авторитарен? Что он делал не так?

Воса стала его вторым падаваном. Умная, решительная, сильная. Она была великолепна, но все равно не могла сравниться с первым «трудным ребенком», воспитанным Яном. И ее он тоже воспитывал не так… А потом она пропала, и Узы разорвались, вспыхнув болью и безумием. Умерла.

А теперь ушел и его любимец… Невзирая на все трудности и возражения, невзирая на все противостояние, Ян все равно любил своего падавана, следил за его успехами, горевал, когда тот страдал… И не уследил.

Почему так? Почему он должен видеть, как хоронят его детей?

Ян чувствовал себя таким старым, таким беспомощным, и навалившееся отчаяние толкало бросить все, включая Орден, постепенно превращающийся в болото, который он так и не смог расшевелить.

Пламя ревело, ослепляя, подкрепленное горючей смесью, и можно даже решить, что слезы, стоящие в глазах разом осунувшегося и поседевшего старика вызваны нестерпимым жаром и вонью горящего мяса. Дуку тяжело вздохнул, не в силах уйти, перестать смотреть. Пусть. Он подождет, пока прогорят угли, а потом уйдет. Не было сил ловить сочувствующие и равнодушные взгляды.

Костер затрещал, заставляя вздрогнуть. Мастер-джедай зябко передернул плечами, и вздрогнул – кто-то взял его за руку. Мужчина повернул голову – маленький мальчик, тощий, светловолосый, он крепко сжал его загрубевшую ладонь своей, даря искреннее сочувствие.

Мужчина вздохнул, не имея сил вырвать руку – даже чужое сочувствие и тепло были особенно желанными в этот страшный момент. Наконец костер погас, и остатки присутствующих исчезли, оставляя джедая наедине с утешителем.

– Кто вы, молодой человек? – строго свел кустистые брови Дуку. Мальчик ощутимо поежился, стрельнул глазами куда-то в бок, воспрял духом, и бодро ответил:

– Я твой внук.

Ян замер, чувствуя себя так, словно на него приземлился шаттл.

– Кто? – глупо моргнул мужчина. Мальчик ослепительно улыбнулся, сшибая с ног счастьем.

– Внук.

– И как же тебя зовут? Внук? – в глубине нарастало раздражение. Это шутка? Издевательство?!

– Энакин Скайуокер, – бодро отрапортовал блондин. – Я…

– Здравствуйте, гроссмейстер, – мягкий голос оборвал объяснения мальчика, Энакин повернулся к подошедшему, вспыхнув от счастья.

– Учитель!

– Я вижу, вы уже познакомились с Энакином? – мягко улыбнулся Кеноби, отвешивая идеальный поклон. После чего неожиданно шагнул вперед, обнимая. Рядом тут же прилепился мальчик. – Нам будет его не хватать.