– Да… Хотела бы я встретить своего гулящего папочку. Поговорить… Как следует. О смысле жизни. Об алиментах за все эти годы. Да… – женщина вздохнула, поправила локон, свисающий с виска, и ласково оскалилась. – Как насчет спарринга? Завтра? В полную силу?

– К сожалению, – проскрипел одеревеневший от шока Палпатин, – вынужден отказаться. Радикулит. Приступ. Острый. Прямо сейчас.

– Какой ужас… – сочувственно поджала губы Оби-Ван. – Помочь? Скажем, массаж?

– Я потерплю.

Музыка смолкла, и Кеноби резко встала, неистово хлопая в ладоши.

– Какая чудесная постановка! Браво! Просто… Вау! Ах, Ваше Императорское величество! Огромное вам спасибо за этот чудный вечер! Приглашаю вас в гости. Завтра, на обед. Дети вас так ждут! Они просто умоляют, так хотят поиграть с дедушкой Сидиусом в прятки!

– Хорошо. Буду.

Женщина вышла, шурша юбками, а Палпатин тяжело осел в кресле, уставившись на лежащий на столике длинный рыжий волос, как на ядовитую змею.

Кеноби тихо вошла в гостиную, с интересом наблюдая за играющими на ковре детьми. В огромной квартире стояла тишина.

– А папа где?

– Там! – ткнули пальцами детки, подбегая к матери. Кеноби подхватила сорванцов на руки и направилась в детскую. На ковре на два голоса тихо похрапывали Энакин и Мол, заваленные мягкими игрушками. Ясно. Папа пытался рассказать сказку на пару с дядей, но пал в неравной борьбе. Да, деток спать уложить – это тебе не с джедаями рубиться, тут подход нужен и знание психологии. А также характер.

Женщина уложила малышей, тут же послушно закрывших глазки, и вышла из комнаты, вспоминая лицо Палпатина. Какие только тайны открываются, когда решаешь проверить смутные намеки канона! Энакин, к примеру, был практически клоном Шми, разве что мидихлориан дофига и пол другой. Действительно порождение Силы.

Но вот о чем думала она сама, засовывая в анализатор свой волосок и пару капель крови? Сразу после анализа образцов Энакина и Сидиуса? Явно Сила под руку толкнула. А ей теперь расхлебывать!

Дарт Сидиус молча смотрел на данные генетического анализа, проведенные тремя независимыми специалистами. Картина вырисовывалась шокирующая. Он почесал затылок и вздохнул, философски пялясь в ночное небо. Через пару часов размышлений и три бокала крепчайшего коррелианского виски император подтянул датапад, и набрал первую строку:

«Закон о престолонаследии».