Лациф тяжело дышал, как загнанная лошадь после невероятно долгого забега. Все тело саднило как будто его нещадно избили. Внутренности ныли, в голове тикало, глаза жгло, а кости гадко ломило.

— Да какого хрена-прошептал он, стоя на четвереньках.

Пошатываясь, Лациф поднялся на ноги и распрямился. Он глубоко вдохнул, взглянул на сына, на жену и смиренно прошептал:

— Прощайте, родные мои.

Лациф появился в алтарном зале своего замка.

— Папа?

— Я слышал как ты плакал. Что ты сделал?

— Попрощался.

Хоске глядел на двухметрового гомокула, на короля, на повелителя мира, на страшного хищника с клыкастой пастью, а видел десятилетнего мальчика с тясущимися губами и слезами на глазах.

— Сынок- недорослик бросился к нему, а Лациф рухнул на колени и крепко обнял отца.

— Мне так плохо, пап.

Хоске помнил это ноющее чувство в груди, и как и тогда, почти тридцать лет назад, он снова совершенно не знал, что сказать.

— Мы рядом. Ты не один.

— О чем разговор? — Мирга появился в общей гостинной.

— А что поводов мало? — ухмыльнулся Галиш и разлегся на диване, после плотного завтрака.

— Ну поводы всегда есть- Олдер присел рядом на пол.

— Еще бы, мы же косячим и косячим- пробурчала Дардион, усевшись на кресло и закинув ногу на ногу.

— Никто не идеален- пожал плечами Галиш, — но ребята реально виноваты. Нафига подвешали то Сияющего?

— Отыграться хотели, понятно же- присоединился к беседе Фил, что тоже спустился из столовой.

— Такое поведение недопустимо- нахмурился Мирга. — Неповеновение королевскому приказу приравнивается к предательству- рыцарь был недоволен. — Теперь из- за этого мы опять будем искать Сияющего.