— Как интересно! — повторил профессор Фокс. — Думаю, не стоит терять времени, а стоит, как можно скорее, выяснить, куда ведет эта лестница.

И Генри Рой уже было двинулся в открывшийся проем, когда Аманда схватила его за руку.

— Отец, а что если это какая-то древняя ловушка для расхитителей?!

— Не волнуйся, лисенок, шумеры никогда не увлекались подобными шутками. Ловушки больше свойственны древним египтянам или китайцам, и то там и там их устанавливали в гробницы, дабы расхитители не беспокоили покой почивших правителей. А это храм, и думаю, нам ничто здесь не угрожает.

— Ну, все же будь осторожен, отец… — только и успела сказать Аманда, а профессор Фокс уже бодро шагал по ступеням вниз, освещая путь масляным фонарем. Покачав головой, девушка двинулась следом.

Спустившись вниз, группа оказалась в большом зале. Лестница вывела их в центр комнаты, и свет фонарей не смог охватить всего пространства.

— Интересно, почему этот зал захотели скрыть от посторонних? — спросила Аманда.

— Наверное, строители храма хранили здесь что-то ценное или же что-то непредназначенное для чужих глаз, — произнес Генри Рой, подняв лампу кверху и шаря по сторонам.

— Но, видимо, что это «что-то ценное» они все же успели вывезти, — предположила Аманда, поняв, что зал, как и предыдущий, полностью пуст.

— Ну не скажи! — неожиданно воскликнул профессор Фокс. — Стены! Стены-то остались!

— Что? — удивилась Аманда и перевела взгляд на отца.

— Светите все сюда! — вместо ответа приказал Генри Рой, указывая вперед.

Арабы подошли ближе и подняли фонари. Лучи трех масляных ламп осветили стену и то, что на ней находилось. Но это оказался не барельеф, как раньше. Стена была вымощена маленькими кусочками цветной керамики разных размеров и форм. Но из-за тысячелетнего слоя пыли определить так сразу, что же изображено на мозаике, не представлялось возможным. Тогда, опустив фонарь на пол, профессор Фокс принялся быстро смахивать пыль со стены. Не тратя времени, к нему присоединились Аманда и арабы.

Когда работа оказалась окончена, все отошли назад и вновь осветили мозаику. Увидев, что же собой представляет рисунок, Аманда ахнула, а Генри Рой, как-то странно улыбнувшись, произнес:

— Не может быть!

— Отец, это что… карта?!

— Как видишь, дорогая.

Мозаика и в самом деле оказалась изображением карты, где синие камушки превращались в реки и моря, зеленые — в леса и равнины, желтые — в пустыни, и так далее, и тому подобное. Но назвать эту карту древней или примитивной язык не поворачивался, поскольку она охватывала всю Африку и половину Евроазиатского материка, тянущегося далеко за Уральские горы, а кусочки керамики были так идеально подобранны друг к другу, что прорисовывали почти правильные линии берегов.

— Как они сделали это?.. Откуда они знали? — пробормотала Аманда. — То есть… я не понимаю…

— Они просто знали! — радостно, почти по-детски, улыбнулся профессор Фокс. — Это в очередной раз доказывает, что древние были не так уж и примитивны, как утверждают мои коллеги.