Впрочем, за это «не так» я ее и выбрал. И отказаться от нее сейчас значит выбросить обратно, в мерзкую жизнь, из которой она захотела уехать.
Самым неприятным было, что ее волнение явно связано не с неизвестностью, в которую она отправляется, а со мной. Я пугаю ее?! Это было неприятно. Да, я не сказал ей всей правды. Но не сделал ничего плохого и довольно четко проговорил условия нашей сделки.
Я даже посадил ее на заднее сидение, с Трейси, а сам сел впереди, хоть обычно предпочитал ехать сзади и читать книгу или составлять схемы следующих шагов на северной границе Каррены. Может быть, успокоится?
Но волны страха так и продолжали исходить от нее всю дорогу. А я сжимал зубы и думал.
…О том, что вот приобрел себе ту, кто должна сыграть главную роль в моей жизни и изменить ход истории в нашем мире. Все же выбрал женщину для этого. А теперь не знаю, что с ней делать. Изредка оборачиваясь через стекло, я видел ее хрупкую фигурку, пристроившуюся справа, в самом углу, на заднем сидении. И думал, что ошибся.
Это существо не сможет сделать того, что мне нужно. Разве не понял я этого еще тогда, за обедом, разглядывая, какая она бледная и худая? Какая растерянная и странная? Почему же я с самого начала решил, что должен нанять именно ее?
Старался не оглядываться, смотрел вперед, разговаривал с водителем. Но оглянуться хотелось… И самое странное. Кроме этих тонких волн страха, сжимавших мое сердце неожиданной жалостью, я все время ощущал ее у себя за спиной. И мне хотелось… пересесть к ней, оказаться рядом. Несмотря на ее отрицательные эмоции, присутствие этой девушки было мне приятно.
Не только и не столько в сексуальном смысле. Скорее, мне хотелось ощущать ее рядом — ближе, как можно ближе! Чувствовать атмосферу, создаваемую ее робким взглядом и тонкой фигуркой. Дальше желания приобретали более откровенный характер.
Несмотря на бледную кожу и излишнюю худобу, Анна была привлекательна для меня. Глядя на таких — высоких и тонких — легко представить, как стройные ноги обвиваются вокруг твоей талии, когда берешь ее, как гибкое тело изгибается навстречу. Как под губами начинает быстрее биться жилка, когда касаешься шеи, как у нее вырывается тонкий неконтролируемый стон, и хочется двигаться быстрее, глубже…
Эта девушка — шлюха, напоминал я себе. Не по влечению сердца, но шлюха. И она изобразит тебе любые стоны в обмен на солидное вознаграждение. Так что «мечтать» не о чем.
В дороге Анна так и не расслабилась. Ее страх отступил лишь один раз. Когда я велел остановиться, чтобы показать ей замок сверху. Это было необязательно, но мне самому нравилось стоять здесь на краю обрыва.
Когда я смотрел сверху на свой замок, мне часто казалось, что сейчас я полечу. Взрежу воздух, смогу ощутить его тугие порывы под собой, силу и мощь, что могли бы принадлежать мне от рождения.
Я любил здесь бывать.
К тому же мне хотелось показать Анне. Чтобы она вдохнула свежий воздух после отвратительной энергетики особняка Транси, которую, наверняка, даже не чувствовала. Чтобы отвлеклась от своего волнения.
Она отвлеклась. А вот я — нет. Я держал ее за руку, чувствуя, что у девушки явно кружится голова. Неужели она вообще не выезжала из того проклятого дома все эти годы? А я все больше залипал в этих странных ощущениях, что вызывает у меня Анна. Как будто она стала продолжением моей руки, продолжением меня самого.
Стоило в очередной раз напомнить себе, кто она есть. Но это не помогало, и я начал злиться на нее за ее непонятный страх, и на самого себя за странные чувства. Наверное, поэтому вместо того, чтобы самому ввести девушку в замок — она не имела право рассчитывать на это, но сам я считал, что так правильно — я оставил ее на попечение Трейси. Шел по аллее, хотел оглянуться, чтобы увидеть ее лицо, когда она входит в мой фамильный замок. Замок тех моих предков, с которыми я хотел бы когда-нибудь встретиться…
Не оглянулся до самого порога. Но каждое мгновение чувствовал ее за спиной, и странную нить, что протянулась от меня к ней еще на веранде в Транси. Нить, становившуюся все крепче, все ощутимее. Нить, которая даже мучила меня, потому что была навязчивой, физически ощутимой, и буквально тянула к ней.
При входе не выдержал. И встретился с ее растерянным взглядом. «Идет, как девственница на заклание. А ведь, наверняка, где-то притворяется…» — сказал я себе. Но проклятая нить не желала в это верить.
От всех этих ощущений настроение у меня было неважное. Когда я поужинал (спрашивается, почему было не позвать девушку, раз уж собрался проводить с ней много времени), совсем дошел до ручки. И к выводу, что идея нанять для моих целей проститутку, была самой идиотской в жизни.
Это с самого начала было обречено на неудачу. Те, кто действительно мог продаться и радоваться этому, видите ли, не понравились мне. А девочка, с которой, как я предполагал, будет приятно общаться мне, тряслась от страха, завидев меня.