Пасюк поднялся с табурета и, скользя растопыренными руками о стены, удалился в глубь квартиры – в единственную комнату.

– Гор Игорич! – позвал он через мгновение. – Что же вы?

Пройдя следом, Костромиров с любопытством огляделся – до сего момента дальше кухни ему бывать не доводилось. Впрочем, обстановка в комнате оказалась самая заурядная: пара платяных шкафов, массивных и вместительных, как кладовки, письменный стол с компьютером, спартанского вида железная кровать с шишечками. Внимание привлекал лишь объемистый – литров на пятьсот, не меньше – аквариум, густо заросший изумрудно-зелеными водорослями. Да еще, пожалуй, книжный стеллаж во всю стену, центральное место в котором принадлежало трилогии Дж. Р.Р. Толкиена. От Профессора радужными рядами разбегались яркие глянцевые переплеты с драконами и воинственными красотками в бронированных бикини – Пасюк явно принадлежал к полудикому клану поклонников «фэнтэзи».

Тем временем диггер выложил на кровать два не очень чистых красно-оранжевых комбинезона.

– Вот, Гор Игорич, прикиньте, – предложил он. – Должно в самый раз. А пиджачок можете оставить здесь.

Костромиров вздохнул, но безропотно принялся натягивать обнову прямо на пиджак, который, по здравому размышлению, решил не снимать. Диггеровская спецовка напомнила знакомый еще по армейской службе костюм химзащиты, недоставало только противогаза. А он бы не помешал – штаны и куртка изрядно пованивали. Зато к комбинезону прилагалась пластиковая каска с фонариком.

Когда с одеванием закончили, диггер нацепил себе на шею респиратор, протянув второй такой же Гориславу.

– На случай выброса клоачного газа, так? – уточнил тот, дабы показать осведомленность.

– Не, – мотнул головой Пасюк, – против клоачки эти фитюльки не спасут, слабоваты.

Он вернулся на кухню, вынул из холодильника две бутылки «Гжелки», одну протянул Костромирову, вторую взял сам. Заглянув приятелю через плечо, Горислав увидел между начатым батоном вареной колбасы и буханкой «Дарницкого», тарелку с аккуратно разложенными на ней шестью белыми мышиными тушками.

– Господи, Боже мой! – воскликнул Горислав. – Ты что, Пасюк, мышей ешь?!

– Это для Мути, – спокойно пояснил тот и, взяв с тарелки белоснежный трупик, аккуратно сунул за пазуху. Потом, после секундного раздумья, поднял за хвост еще одну мышь и понес в комнату. Костромиров с интересом поспешил следом. А Пасюк, подойдя к аквариуму, принялся окунать мышиное тельце в воду, с опаской держа вытянутую руку на отлете. Вдруг водоросли шевельнулись, раздались, и со дна к поверхности, набирая скорость, устремился овальный камень, черный, гладкий, с продольными голубыми прожилками. Только это был не камень, а здоровенный – сантиметров тридцати в длину – жук. Вынырнув из воды до половины, он глубоко вонзил могучие жвала в мышь, рванул, и ушел с наживкой обратно на дно. Там он принялся теребить и драть мышиный трупик с таким энтузиазмом, что вода в аквариуме буквально вскипела.

– Откуда у тебя эта монстра?! – пораженно воскликнул Костромиров.

– Известно откуда… оттуда, – диггер вновь многозначительно свесил правое, выпученное око себе под ноги. – Я его на Четвертом Уровне словил.

– Так это и есть Мутя?

– Ну! Мутя, мутант, типа. Вот, теперь мечтаю пару ему поймать.

– Зачем?

– Получу потомство и… забагатею. Как считаете, реально? Это ж неизвестный науке вид, я выяснял. Между прочим, Мутя продолжает расти – каждый месяц прибавляет по сантиметру.

– Еще подрастет, и тебя самого схарчит, – посулил Горислав.

– Ну все, двинулись! – решительно заявил диггер. – Нас ждут копи Мории.