— Это вопрос на миллион о любой болезни, не так ли? — Она откинула волосы назад. — Это может случиться сегодня, завтра, через двадцать лет. Скорее всего, мы найдем способ предотвращать болезнь, замедлять ее течение, а уж потом — победить. Как рак. Хотя могу сказать, что Брайан очень большое значение придает связи между слугой и господином. Знания, полученные специалистами из Таскалузы, жизненно важны, важно также и то, как именно они соотносятся с его исследованиями.

— Вы уже нашли способы замедлить это или вылечить?

На ее лице отразилось сожаление.

— Пока нет. Мы только умеем снимать боль, как у людей. У вампиров это имеет определенный успех. Как я уже сказала, слуга может продлить жизнь заболевшего вампира.

Одно ежегодное убийство, в котором нуждаются все вампиры, помогает, однако увеличение количества смертей не дает положительного эффекта. Это хорошо, потому что, как ты знаешь, некоторые вампиры использовали бы это в качестве основания для увеличения ежегодной квоты. Что-то вроде превентивной витаминной добавки, — криво ухмыльнулась она. — И, к сожалению, мы не нашли способа проверять смертных на наличие вируса. Мы даже не знаем, как охотники за вампирами выделили его, да и выделили ли они его вообще. Более вероятно, что они нашли источник пищи заболевшего вампира и используют кровь того смертного в качестве среды для вируса. Как бы то ни было, они могут существенно сократить число вампиров. Лучшие наши силы брошены на то, чтобы найти этот объект исследования.

— Неудивительно, что ты обеспокоена.

— Да. Одно дело, если заболевание переносится каким-то неосторожным вампиром, и совсем другое, если охотники используют гораздо более коварный и незаметный метод преследования наших господ. Вот почему сейчас гораздо важнее найти лечение, чем предотвращать заболевание, хотя наилучшим решением является ограничение круга доноров крови до одного слуги и одной тщательно подбираемой жертвы. У нас есть некоторые данные, что за появлением вируса стоит какая-то одна группа охотников за вампирами. Большинство из них, к счастью, испытывают к этому методу отвращение, так как это похоже на биологическое оружие. Все мы прекрасно знаем, к чему это может привести. — Наклонившись вперед, она дотронулась до его руки. — Лучшее, что ты можешь сделать, — быть предельно аккуратным с возможными сексуальными партнерами. Ты ведь не знаешь, кто следит за леди Лиссой, а она могущественна, многие желают ей зла. Кто-нибудь может накачать тебя наркотиками, впрыснуть тебе что-нибудь…

— Я не буду ни с кем, кроме нее. — А затем, так как исключение из этого правила сидело прямо перед ним, он неловко добавил: — Ну, если только она сама не прикажет.

— А. Так твоя госпожа требует верности. Это интересно, учитывая, сколько ей лет.

— Нет, она не приказывала этого. Не специально. — Дебра смотрела на него, слегка наклонив голову. — Сейчас ты смотришь на меня тем самым жалеющим взглядом, каким на тебя смотрели старшие слуги, — заметил Джейкоб хмуро. — Ты права. Он очень покровительственный и раздражающий.

— Знаешь, почему я читаю это? — с легкой улыбкой она подняла с колен роман. — Это что-то вроде бегства от реальности. Что-то вроде напоминания, чем не являются мои отношения с господином. Связь между слугой и вампиром уникальна, это не семья, не супружество, не любовь. Чрезмерный секс-драйв вампиров может внушить нам обманчивую интимность. Мы сами себя убеждаем, что мы любовники, возможно потому, что реальность выходит за пределы нашего понимания, и мы не знаем, как ее классифицировать. Так как мы не можем примирить свои чувства, с реальностью, мы используем секс в качестве связующего звена.

Она снова забарабанила пальцами по книге.

— Если ты позволишь себе поверить, что это отличается от того, что есть на самом деле, ты обманешь сам себя. И это лишь разобьет твое сердце. В худшем случае останется только горечь. Они делают это снова и снова, словно поворачивая нож в ране. В ответ на его вопросительный взгляд она кивнула. — В первый раз, когда я приняла желаемое за действительное, Брайан пригласил домой вампиршу из лаборатории и затащил ее в постель. Мне он приказал приготовить им еду. Он заставил меня стоять с подносом и смотреть, как он намазывал ее грудь взбитыми сливками и слизывал их. — Она отвернулась, так как ее явно смущала описанная картина. — Чуть позже… он взял меня. Он даже не помылся, поэтому я чувствовала ее запах. Это был урок, чтобы показать мне, что эти два акта между собой никак не связаны. Связь слуги и вампира гораздо более крепкая, чем его связь с кем-либо еще. Я ни в чем не могу ему отказать. В тот день тоже не смогла, даже зная, что он был с другой женщиной.

— Я бы подсыпал во взбитые сливки хорошую дозу слабительного.

Дебра усмехнулась, затем поднесла пальцы к губам и быстро посмотрела по сторонам, словно извиняясь перед читателями, которых мы могли побеспокоить.

— Ты безнадежен. — Но тут же посерьезнела. — Вначале мы игрушки, интересные им своей новизной… Иногда они позволяют нам испытать удовольствие некоторой взаимности, им нравится наша безумная влюбленность, и какое-то время они ею забавляются. Но мы всего лишь инструменты, хотя и очень важные инструменты.

Несмотря на то, что слова Дебры во многом совпадали со словами его госпожи, Джейкоб все еще с ними не соглашался.

— У тебя это звучит как ужасная неизбежность.

— Тогда я ошиблась, — покачала она головой. — Сейчас я занимаюсь исследованием, которое никогда не смогла бы выполнить в мире смертных. Брайан открыл мне глаза на удивительные вещи… для меня как для ученого такой опыт уникален. Но для того чтобы полностью понять и принять все то, что твоя госпожа может тебе дать, не зацикливайся на том, чего она дать не может.

— Знаешь, что я думаю? — Он накрыл ее руку своей. — Возможно, тебе стоит думать об этом как ученому. Почему твой господин так старался показать тебе твое место? Он ведь не Андреев, который получает удовольствие, истязая своих слуг…