Сердце пропустило удар. Неужели это происходит опять?

Подняла глаза на светофор, сжав кулак и мысленно отсчитывая оставшиеся секунды.

8 – 7 – 6

Переступила с ноги на ногу.

5 – 4 – 3

Вытерла тыльной стороной ладони рот и сорвалась с места, не дождавшись зеленого света. Поддерживала одной рукой лямку рюкзака, а другой вытащила изо рта пряди волос. Одна нога сменяла другую, и вот я подбежала к людям. Сердце стучало в ушах от неожиданной нагрузки.

Ноги вросли в землю, когда блик металлического фургона труповозки коснулся меня. Этот холодный металлический блеск въелся в мое сознание еще несколько недель назад.

Проглотила скопившуюся во рту жидкость и заметила, как оцепляют территорию вокруг небольшого двухэтажного дома. Шаркая ногами, я пробралась через толпу. Кто-то ругался мне в ухо. Толкался. Но я вышла вперед, встав у ограждения. Посмотрела по сторонам. Рядом стоял фургон, где в свое время сидели мы с Люком, одна машина скорой помощи и три полицейские.

Все это было знакомым. Люди. Их галдеж. Полиция. Но теперь, во мне что-то изменилось. Я не ощущала того липкого страха, дымкой осевшего в легких, и перехватившего дыхание. Я просто стояла, сжав ладони в кулаки от отвратительного бессилия.

Резкий толчок.

Группа подростков кинулась к дому, что-то крича. Они галдели, тыча пальцем в сторону входа. Я посмотрела туда же.

Шериф вышел на порог, спрятав голову под шляпой, за ним вышел один из офицеров и врачи. Лоб шерифа прорезали морщины, и он обернулся, что-то сказав напарнику.

В дверях показались санитары. Они вынесли черный мешок на носилках и толпа взорвалась. Несокрушимой волной, частью которой стала я, толпа двинулась вперед, но вовремя подоспевший напарник шерифа с другими полицейскими преградили путь. Какофония звуков мешала сосредоточиться, но я смотрела на труп.

Рядом к входу в дом стояла бледная девушка. Она сделала слабые шаги в сторону носилок, но санитары жестами приказали ей отойти. На глаза девушки навернулись слезы, и она упала на колени, хватаясь пальцами за траву. По улице пронесся громкий крик отчаяния. Боли.

11:54

Я осторожно потянула на себя дверь, остановившись у комнаты Люка. Из приоткрытой створки раздались голоса. Кто-то спорил.

– Но мотив должен быть. Он есть всегда!

– У маньяков его нет, они убивают ради удовольствия, – раздался голос с хрипотцой, очень похожий на О’Коннелла.

– Тогда должна быть система, по которой он выбирает жертв. Нам нужно выявить последовательность. Лучший способ, это визуализация, смотри, – кто-то прошел совсем рядом с дверью, – Джона нашли во вторник, Сесилию через семь или восемь дней…

– Семь, – глухо отозвался Дилан.