Крейг-старший моментально поменялся в лице. Только что передо мной был милый дяденька, раздобревший от сытой спокойной жизни, и уже стоит хищник на изготовке перед броском.

– Инквизитор? – спокойно спросила я, склонив голову набок.

– Ве-е-едьма, – протянул мужчина, нехорошо прищурившись.

– Ведьма, – согласился Алекс. – Моя ведьма.

Я хотела возмущенно рыпнуться, но парень держал цепко. А вот его отец неожиданно понимающе хмыкнул:

– Ничего такая. Твоя ведьма.

Я попыталась возмущенно рыпнуться еще раз, но Крейг даже и не думал меня выпускать из рук. Как будто в тот момент, как он меня отпустит, ему всучат какую-нибудь другую девицу. И не просто всучат, а пришьют насмерть.

Тут к Крейгу-старшему подошла женщина, и я сама вцепилась в Алекса – не оторвать.

Она была красива. Очень красива. Такой яркой, безудержной красотой, от которой невозможно оторваться. Правильные черты лица, чистая кожа без единой морщинки, полные губы. Огромные глаза смотрели с какой-то наивной хитринкой. Волосы – чистое золото – уложены в простую изящную косу, перевитую нитью с драгоценными камнями. Она выглядела лет на двадцать и лицом, и точеной фигуркой в дорогом, но не безвкусном платье.

Короче, такими женщинами принято хвастаться, как скаковыми лошадьми, особенно если хвастунишка разменял полвека.

– Маменька, – оскалился Алекс.

О-о-о-о… нет, ну теперь многое вставало на свои места.

Маменька положила наманикюренную ладошку на плечо Крейга-старшего и невинным голосом поинтересовалась:

– Алекс, кто эта прекрасная незнакомка? – мило улыбнулась мачеха парня.

– Это баронесса Эльза Шаттер, – представил меня Крейг-младший.

– Шаттер… – нахмурила идеальный лобик женщина, – я не помню такого баронства.

– Это новое, – любезно пояснил Крейг. – Эльза – моя сокурсница. Вы встретили нас у портала позавчера.

Ага, и орали дурниной. Но, надо отдать дамочке должное, выражение ее идеального лица не изменилось, маска не дрогнула, она продолжала изображать все то же милое, чуть глуповатое радушие.

– Правда? – хлопнула глазами мачеха. – Ох, я тогда так утомилась, что и не помню, в тот день было столько поставок…

– Ну конечно, маменька, – Алекс продолжал щеголять приклеенной белозубой улыбкой.