— Но каждый вечер она заваривает особые укрепляющие травы для Её Величества, — договорила наконец допрашиваемая.
— И как давно это происходит? — подался вперёд король.
— Да, почитай, с первого дня, как стала фрейлиной, — не собиралась покрывать свою госпожу горничная. — Она же с леди Авиталь училась вместе в пансионе, вот и постаралась тёплое местечко при подруге заиметь. Но вряд ли отравить хотела. Зачем? Да и за столько лет… Нет, там вряд ли отрава какая. Скорее уж и правда, что-то укрепляющее…
— Это мы обязательно проверим, — ответил Афастус скорее Его Величеству, чем служанке.
— А ещё вчера леди Фадриль прислали из поместья прелестного пони, которого она хотела подарить наследнику, — горничная поняла, что от её желания сотрудничать зависит собственное будущее, а потому торопилась припомнить любую мелочь.
— И на пони мы тоже обязательно посмотрим, — отозвался уже король. — Так где, говорите, хранятся те травы, что моей жене каждый вечер заваривают?
Быстрая проверка показала, что укрепляющий отвар имел вполне определенное действие. Он простон не допускал зачатия. Теперь становилась понятна причина странного бесплодия королевской четы. Оба супруга были полностью здоровы, но первый и пока единственный ребенок появился лишь спустя почти десять лет брака. И то почти чудом.
Каждой осенью леди Фадриль на пару недель уезжала в своё поместье, расположенное на юге, недалеко от гарнизона, которым командовал Арвендус. И во время её отсутствия старшая камеристка первой фрейлины должна была следить за ежевечерним приготовлением особого чая для королевы. Но около четырех лет назад ответственная за отвар умудрилась заболеть, подхватив от племянников неопасную для детей хворь. Вот только взрослыми она переносилась куда хуже, с лихорадкой и сыпью, что полностью исключало возможность выполнять свои обязанности во дворце.
Так и получилось, что почти две недели никто не опаивал Её Величество, а едва королевский лекарь констатировал наступление беременности, ещё до возвращения Фадриль, как тут же строго запретил давать леди Авиталь любые средства, за исключением составленных им собственноручно. Очевидно, первая фрейлина не рискнула быть обвинённой в отравлении, а случись выкидыш, тут же начали бы расследование и быстро выяснили бы его причину.
Потому и появился на свет здоровый и хорошенький малыш, к которому в первые годы не допускали никого, кроме тщательно отобранных кормилиц. Лишь недавно принц начал появляться на публике рядом с родителями, меры предосторожности немного ослабли… И в результате ещё одно чудо, обернувшееся смертью несчастной собачки, позволило обнаружить попытку отравления мальчика.
Когда во дворец въехала старенькая повозка с генералом, вызвавшая сперва возмущение — как посмел какой-то деревенщина сунуться в это место, а потом радость от удачного завершения истории с похищением леди Кастильс, Его Величество успел уже почти поседеть, узнавая всё новые подробности деятельности леди Фадриль. Оставался лишь один вопрос: в чьих интересах было подобное ослабление королевской династии Дигниссии? Выводы настораживали…
Глава 35
Король напряжённо пытался вычислить, кому из десяти родов, ведущих своё начало от великих магов, захотелось сменить на престоле правящую династию. Но ведь никаких признаков смуты и просто недовольства не было! Хорошо, что тяжелые размышления прервал Афастус:
— Ваше Величество, если учесть ещё и попытку вмешательства в помолвку леди Кастильс и генерала, то заказчик, на которого работала первая фрейлина, может оказаться… гораздо южнее. Не совсем понимаю, чем ему помешает женитьба лорда Арвендуса… Может, моральный дух полководца хотели подорвать?
— Не совсем, — не стал раскрывать все секреты Эрленд. — Но ты прав, теперь всё сходится. Вилиссия явно что-то затевает в последние годы. И набеги участились, и ритуалы в открытую проводят.
— Значит, война? — посмурнел сыщик.
— Да, но сперва свадьба, — слова короля удивили присутствующих, но Афастус напомнил себе, что подозрительная суета вокруг леди Лантиль явно неспроста, и промолчал.
— Так ты наконец расскажешь, почему так настаиваешь на моём браке? — Арвендус не удержался от давно мучающего его вопроса.
— Потом узнаешь! — отмахнулся Эрленд. — Что там с подготовкой к торжеству? Нельзя ускорить?
— Всего двадцать дней осталось, есть смысл спешить? — Венд и сам не против был приблизить этот день, а в особенности ночь, но кто знает, как отнесётся невеста к подобному повороту.