прихожанка Свято – Воскресенского собора
Владыка очень любил детей, и мой маленький внук, в свою очередь, очень любил владыку Константина. Хотя мы жили в микрорайоне Восток, где у нас уже был свой храм, внук мне часто говорил: «Пойдем к старенькому батюшке». И когда мы ходили в Свято-Симеоновский собор, всегда заходили к владыке в келью. Один раз мой внук неожиданно сказал владыке: «Батюшка, а поедем к нам». Владыка ответил: «Я уже старенький, у меня ножки болят, мне тяжело ехать». Внук говорит: «А мы на автобусе поедем». Владыка отвечает: «Мне и на автобусе тяжело». Внук не отступает: «А я возьму тебя на руки». Владыка говорит: «Я тяжелый». А внук свое: «А я сильный!» Владыка засмеялся, погладил его по головке, и говорит: «А знаешь, твой дедушка таких, как я, не любит, – и он не пустит меня в дом».
Действительно, мой муж на тот момент был убежденным атеистом. Но что удивительно: я ведь никогда не жаловалась владыке на мужа, и вдруг он сказал такие слова. И тогда я поняла, что наш владыка – особенный. А сейчас мой муж, по милости Божией и молитвам владыки, принял святое крещение, и мы с ним даже повенчались!
Вторая история связана с паломничеством на остров Валаам. Я пошла к владыке Константину взять благословение на путешествие. Он благословил, рассказал, что тоже был на Валааме, и даже служил в Преображенском соборе. Потом добавил: «Смотрите, там вода холодная, чтобы вы не простыли». Я засмеялась, говорю: «мы поплывем на корабле, а не вплавь». Владыка ответил серьезно: «На море может быть шторм, берегитесь, чтоб вас не намочили волны».
На обратном пути действительно был шторм. У пассажиров катера началась морская болезнь, все были вынуждены выйти на палубу, которую захлестывали волны, заливая вещи, ноги и обувь паломников. И, конечно, все промокли… все, кроме меня, потому что меня, которую обычно и в городском автобусе укачивает, на этот раз вообще не мутило! Я даже была в силах помогать другим. Так меня Господь укрепил по благословению владыки!
Вообще в те годы я много болела, доходило до того, что иногда скорая помощь по три раза в сутки приезжала ко мне домой. Тем не менее, я часто ездила в паломнические поездки, и всегда просила на дорогу благословение у владыки. В поездку, конечно, брала с собой плотно укомплектованную аптечку: уколы, таблетки, микстуры. И вот, приезжаю я в монастырь с полной аптечкой – ничего из лекарств в дороге не понадобилось. И назад также! Как будто бы я вообще никогда не болела. Разве это не чудо?
В. Ф. Британов
Под руководством владыки я сподобился участвовать в создании православной газеты «Духовный вестник» и православного братства во имя преподобномученика Афанасия – это был огромный кусок работы – нам нужно было оформлять документы, часто ездить в Минск: многие вопросы нужно было решать лично с владыкой, и он всегда старался нас поддержать – и словом, и молитвой.
С благоговением вспоминаю ту огромную ношу, которую нес на своих плечах приснопоминаемый владыка Константин.
При общении с владыкой я всегда чувствовал его любовь, внимание и заботу, и если часто я приходил к нему в тяжелом состоянии души, то уходил всегда утешенным, окрыленным. На прощание владыка мог по-отечески обнять, благословить, поддержать словами, обещал, что будет молиться. Я понимаю, что молитвенная поддержка от владыки была постоянной, если бы не она, то я бы не выдержал ни года, ни месяца, ни дня.
Но главные силы мы черпали из его церковных служб. Сейчас, спустя многие годы, оглядываясь назад, я понимаю, какая это была для всех нас огромная помощь, насколько владыка жил молитвой, насколько он отдавал самого себя на служение Господу. Каким важным было для нас это участие в общей молитве, насколько глубинным оно было!.. До сих пор с умилением вспоминаю его тихое каждение по храму на утрене – спокойное, равномерное, благоговейное.
Какой была его манера служить? Его служение было такое возвышенное, такое неотразимое, но в тоже время простое без всякого пафоса. В нем была какая-то особенная сила, которая буквально поднимала человека. Это было богослужение, несущее каждому из нас то, чего нам так не хватало в жизни: любовь, веру в Бога, смирение и терпение, всем этим буквально дышало его служение, и во время нашей общей молитвы мы учились от него этим добродетелям, питали ими свою душу. Эти богослужения очищали сердце!
Я говорю это от своего имени, но я слышал подобные слова и от других людей, которые участвовали в его службах и как мы скорбели, когда владыка, по состоянию здоровья, не мог служить. Тот, кто хоть раз присутствовал на его службах – он помнит их, и не только памятью ума, но и памятью сердца, памятью души, – Это была любовь, которую не высказать, которую можно было только чувствовать. И эта благодать осталась в храме, где служил владыка, осталась, я верю, на многие века.
А насколько великой ценностью было его терпеливое отношение к нам, еще мало воцерковленным, не понимающим, что такое Православие!
Владыка часто подолгу беседовал с людьми. Один раз я стал свидетелем такой беседы, – одна вроде бы православная христианка пыталась «вложить владыке в голову», будто учение Рерихов – это светлое доброе движение, которое нуждается в церковной поддержке. Она так красноречиво говорила! Владыка сидел на лавочке, молча слушал, а когда она в конце попыталась взять благословение на свою деятельность, спокойно ответил: «Я про это учение ничего не знаю, и ничего вам сказать не могу». Таким образом, он поставил ее на место, и дал понять, что для того, чтобы что-то отстаивать, надо сначала хорошо разобраться, при этом он постарался ее не оскорбить, не унизить, не сказать человеку каких-то грубых невозвратимых слов. Тем не менее, вопрос был исчерпан: она опешила: как же так, она так все «красиво и правильно» рассказала, а владыка даже ничего не слышал об этом. Вот этот пример очень ярко иллюстрирует его терпение, смирение, понимание человеческой души, и, конечно, была тихая молитва об этой душе, – чтобы человек осознал свое заблуждение.
Н. Н. Маевская
У моей близкой родственницы, которая училась в седьмом классе, случилось психическое расстройство. Сложно сказать, что послужило причиной, но было очевидно, что случилось неладное: один раз, к примеру, девочка залезла в ванну мыться в шубе, шапке и сапогах. Мать девочки плакала, а я сказала: «Все будет хорошо. Пойдем к владыке».
Пошли, рассказали. Владыка выслушал и сказал: «Да, что-то с девчонкой не то». Владыка помолился за нашу девочку, потом через сына передал записку о ее здравии в Санкт-Петербург, на Смоленское кладбище – на молебен в часовне у Ксении Блаженной. И, слава Богу, вскоре девочка полностью поправилась! Все что было, показалось нам просто дурным сном. Она благополучно окончила школу, вышла замуж, воспитывает детей, сейчас ей 32 года.
Другое чудо у меня было связано с папой: в 1986 году у него была обнаружена онкология, после операции был удален почти весь желудок. Подозревали саркому. Я опять пошла к владыке и просила его молитв. Он мне сказал: «Молись, ничего не бойся: все с ним будет хорошо». После этой операции он прожил еще 27 лет, и умер только 3 года назад – и не от рака, а от инфаркта. Конечно, это чудо случилось по молитвам владыки.
К владыке я всегда обращалась во всех трудностях – как к отцу. Он был земной ангел, человек великой души. С ним побеседуешь – и как бы ни было тяжело, скорбно на душе – становилось легко. К нему обращались многие – к кому же пойдешь, как не к владыке? Даже сейчас, когда мне плохо, я прихожу на его могилку, и прошу его помощи. И по его молитвам все получается.