— Это же машина Слепцова. И номер его.
— Значит, решила вернуть украденное. Я думаю, что она хочет заключить с ним мир. Спектакль затянулся. Все соки из мужика высосали.
— Хороший мир получится. Она надолго его запомнит, если только ему дадут шанс попасть на крышу.
— Если она пустит слезу, то он может отказаться от своей идеи. При всех его достоинствах Слепцов слишком сентиментален.
— Но при этом очень зол. Сейчас его слезами не проймешь.
— Увидим.
— Марганцовку принес?
— Нет. Но нашел трехлитровую банку томатного сока.
— Сойдет.
— Кажется, дождь собирается. Это хорошо.
— Хорошо в луже валяться?
— Прохожих меньше. Я не знаю, сколько времени мне придется изображать труп. Зачем людей пугать. Вызовут настоящую милицию, «скорую», толпа соберется. А когда я оживу, у многих инфаркт случится.
— Не беспокойся. Раньше ночи развязка не наступит.
Звук шагов по железным ступеням стал для Метелкина сигналом. Слепцов появился на площадке. Остановился и осмотрелся по сторонам. Метелкин вышел из тени и загородил собой окно.
Слепцов его заметил и пошел выше. Снизу доносились женские крики. Успеет. Сумел-таки оторваться. Молодец. Настя права. У мужика уникальное чутье.
Павел вышел на крышу. Он уже знал, где ему искать страховочный ремень. Подойдя к краю в том месте, где, по его расчетам должно было находиться окно, он заметил висящий на парапете пояс. Обвязав себя вокруг талии и пристегнувшись, он встал у самого края.
Прошло еще несколько секунд, и он услышал за спиной голос Алены.
— Не смей!
Сигнал дан. Он зажмурил глаза и спрыгнул вниз.
Перед Метелкиным промелькнула тень. Трос натянулся. Он вцепился в него и начал тащить вверх. Слепцов оказался не слишком тяжелым грузом. Полугодовая диета пошла ему на пользу.