— Кто же?

Сида не ответила, только плавно повела плечами, как бы говоря — это не важно. И впрямь, назови она имя, Зоя бы не вспомнила его обладателя.

— Тот, кто приходит ночью, — наконец задумчиво произнесла Кларисса, больше для себя, чем для присутствующих: у нее было в тот момент слишком мечтательное лицо, будто их с неизвестным благодетелем Зои связывало нечто большее, чем просто знакомство… И, быть может, даже большее, чем дружба. — впрочем, если б вы познакомились поближе, вряд ли понравились друг другу.

— Что ж, теперь у меня есть меч, маска и знак Богини. Я могла бы вернуться, если бы хотела. И Габриэль не имел бы права помешать мне, не нарушив при этом закон. Я могу пройти с боем, как мстительница или, напомнив ему стародавние правила Сияющей страны, как полноправная жительница Двора.

— Да, — сида расплылась в улыбке, будто добравшаяся до сливок кошка. — я подкину тебе еще пару милых поощрительных призов, чтобы ты не выглядела в тронном зале оборванкой.

Едва заметное движение руки — и на спинке дивана образовались причудливые красивые туфли, корсет и бархотка.

— Сними ремни и замени их корсетом. Если собралась навестить старых друзей, не показывай слабости. Да, и не забудь бархотку! Нужно же тебе прикрыть то, что у тебя на шее. Я смотрю, вы не теряете времени даром, — взгляд сиды ненадолго задержался на оставленных Айкеном отметинах на шее Зои. Девушка невозмутимо перебросила отросшие за полгода волосы через плечо на грудь, как бы демонстрируя гостье, что, несмотря на благодарности, комментариев от нее не ждут.

— Можешь оставить себе, я не стесняюсь этого.

К этому моменту и Айкен, не понимавший ровным счетом ничего из разговора женщин, и Хэвен, напротив, понявший все до последнего слова, предпочли оставить их одних, но Зоя остановила их, махнув рукой — они с Клариссой пойдут на кухню, чтобы поговорить, не смущая мужчин. При этих словах губы сиды сложились бантиком — приторное подражание Мэри Поппинс, как в самую первую встречу, вспомнила Зоя. Эта ее личина была гаже всех прочих. Кларисса гораздо лучше смотрелась искренней. Железной леди, как бы двусмысленно это ни звучало применительно к сиде.

— Итак, девочка. У тебя тяжело на сердце, — на кухне гостья с удовольствием закурила. Мундштук у нее был новый, красивее и дороже прежнего.

Зоя не собиралась отвечать, но стоило шраму на боку отозваться глухой болью, когда она подняла руки, чтобы надеть кулон, как Зоя передумала. Кларисса заслужила толику откровенности. Хотя бы в том, что действительно без ее было бы маловозможно… Счастье, например.

— Мне тяжело. Боюсь, я сломала Айкену жизнь. И характер — без меня он чувствовал бы себя уверенней.

— Без тебя он бы спился, — махнула рукой Кларисса. — не думай, что ты сделала его тряпкой. Поверь, он будет убивать с таким же удовольствием, как и раньше.

Ноготь сиды царапнул Зою по груди, поддев кулон.

— У тебя будет шанс проверить это.

— Нет, его я не позову за собой. Это слишком опасно.

Кларисса засмеялась, вгоняя Зою в краску. Да, было довольно глупо печься о том, кого боишься выставить слабей, чем он есть… И все равно говорить о нем, как о предмете заботы. Девушка уже пожалела, что разоткровенничалась. На секунду она усомнилась в собственной искренности, но тут же обругала себя. Нет, на этот раз не было никаких чар — она сама сглупила, сболтнула лишнего. Слишком много всего произошло за последние сутки, что подорвало веру в себя у всех троих — Зои, Айкена и Хэвена.

Девушка прижала пальцы к виску, пытаясь унять пульсирующую в голове боль. Сейчас бы ей больше понравилось все еще оставаться вещью.

— Скучаешь по Симонетте? — Кларисса прищурилась, то ли от сующегося в глаза дыма, то ли просто — по привычке.

— Я отучилась скучать по мертвым, — Зоя ответила резче, чем собиралась… подумала недолго и повернулась к Клариссе. — может быть, немного. И, возможно, потом будет хуже. Спустя некоторое время.