Книги

Жестокий спаситель

22
18
20
22
24
26
28
30

Сначала шли молча, потом Должник, поняв, что я не собираюсь отвечать на его предыдущий вопрос, вновь подал голос:

— Криггс, ты ведь понимаешь, что тебя никогда не оставят в покое?

— Не хочу хвастаться, дружище…, — протянул я, — Но меня многие уже пытались «не оставить» в покое.

— Это именно похвальба, дурень. Тебе пёрло как последнему идиоту!

— Ага. И я привык. А знаешь, к чему еще привык? Всегда идти до конца.

— Идиот.

— Не хочу этого слышать от жертвенной овцы. Точнее — барана-гномолюба.

— Катись нахрен, упырь.

Так, перебраниваясь, мы и пошли к «Вельду», одному из самых малых курьерских цеппелинов во всем флоте Кригстана. Миниатюрный, с вытянутой газовой оболочкой, он в себя еле-еле вмещал шесть пассажиров, при этом вовсе не предполагая какой-либо грузовой массы. В народе его прозывали «черной мышью». Штукой он был быстрой, резкой как понос, крайне увертливой и легкой, но при этом управлялся… с трудом.

Мне, как пилоту этой мелкой вертлявой ереси, предполагалось за считанные дни научиться на ней летать. Мало того, что ненавижу эти летающие пузыри, так теперь еще должен теперь углубить по ним свои познания…

«Вельд» порхал как бабочка. Очень и очень пьяная бабочка с реактивным двигателем, первый раз вставшая на крыло в неурочный день, полный густого тумана и неудач. Я ругался и скрипел зубами, Крюгер выл, цепляясь за всё подряд и костеря пилота последними словами. На вопросы, какого хрена он так хочет жить, когда совсем скоро уже надо будет жертвовать собой, он не отвечал, тем не менее с энтузиазмом пополняя мой багаж нецензурных выражений. А уж когда его лысое тряпошное величество поняло, что я не просто так косячу, а еще и усугубляю ради тренировки, конечно же, он стал совсем невыносим. Пришлось сажать летучую повозку и выпроваживать товарища пинками. Нет, он, конечно, сам был бы рад уйти, но после моих чудес на виражах ноги его не очень-то и держали, чего я, конечно, в своем пинательном угаре щедро не замечал.

А я снова отправился летать, попутно вспоминая разговор, случившийся у меня один-на-один прямо перед тем, как я отправился назад в Ниттельрад.

— Пап. Я давно хотела тебе сказать…

— Да, Эльма? Слушаю тебя внимательно.

— Я тебя люблю. Не как отца. И…

— Разочаровываешь.

— …ч-что?

— Это первый раз, когда ты меня всерьез огорчила, Эльма Криггс. Ты знаешь, кто я, знаешь, как я воздействую на других разумных. Незервилль. Помнишь ту поехавшую заводчицу коз? Или бывшую хозяйку Волди?

— Я думала на эту тему!

— Ни о чем ты не думала. Вы со Стеллой несколько недель общаетесь, она не могла не рассказать тебе о том, что я периодически творил. Убийства, массовые убийства, потрошение, пытки, поедание живой плоти и крови. Прочее дерьмо. Думаешь, она полная двинутая оторва, Эльма? Нет, она обычная девочка, причем затворница. И, при этом, моя внешность так продолбила ей по мозгам, что она готова простить мне абсолютно все, лишь бы я был с ней. Именно внешность. Думаешь, ты другая?