В окно Макдоналд наблюдал за множеством прохожих — матерями, катившими перед собой детские коляски, молодыми людьми в костюмах и с портфелями, целеустремленно шагающими по тротуару, стариками на автобусной остановке. Обычные люди, жившие обычной жизнью. Мирные граждане. Кто-то из них оглядывался на мчавшийся по дороге фургон и, наверное, интересовался преступниками, которых везли. Насильники? Растлители детей? Убийцы? Двадцать четыре часа назад Макдоналд сам был одним из таких прохожих. Он скупо улыбнулся. Ничего подобного. Его существование никогда нельзя было назвать нормальным. Миновало много времени с тех пор, как он перестал вести привычную будничную жизнь.

Он заметил молодую парочку, которая целовалась на улице, а потом разошлась, помахав друг другу на прощание. В груди у него заныло. Макдоналд старался не думать о жене и сыне, о том, что они чувствуют, не зная, куда он пропал и что с ним. Все равно он ничем не может им помочь. Связаться с ними нельзя — по крайней мере до тех пор, пока он не поймет, что с ним происходит и почему вся его жизнь перевернулась вверх дном.

Судья, мужчина лет пятидесяти, носил длинные волосы, давно вышедшие из моды. Макдоналд подумал, что вне стен суда он, очевидно, завязывает их в косицу.

Его посадили на скамью подсудимых между двумя полицейскими в штатском. Он не имел представления о том, побывали уже здесь другие члены банды или их приведут после него. Когда его высадили из фургона, остальные боксы были заперты, а в комнате ожидания, где он проторчал полчаса, пока его не вызвали в зал суда, не было больше ни души. В комнате его охраняли два вооруженных полицейских, в зале к ним присоединились еще двое. Судья прочитал досье и взглянул на Макдоналда через узкие очки.

— Вы отказываетесь называть свою фамилию?

— Да, сэр, — ответил Макдоналд.

— Вам не кажется, что это глупо?

У него был легкий шотландский акцент англичанина, который родился на севере, но большую часть жизни провел в Лондоне.

— Таково мое решение, сэр, — сказал Макдоналд.

— Значит, вас покажут в передаче «Внимание, розыск», — заметил судья, улыбнувшись. — Вы и от адвоката отказались?

— Да, сэр.

— Еще глупее. Ваше дело будет рассматриваться, вероятно, в Олд-Бейли, и там вы не сможете защищать себя сам. Если только у вас нет юридического образования. — Судья снисходительно взглянул на Макдоналда. — У вас есть юридическое образование?

— Нет, сэр.

— Тогда вам надо немедленно нанять адвоката, и весьма приличного, если учесть, в чем вас обвиняют. Улик против вас столько, что вам понадобится серьезная помощь.

Судья посмотрел на двух представителей прокуратуры, которые сидели за столом в другой стороне зала. Один из них был мужчина лет пятидесяти, худощавый и с идеальным загаром, какой можно получить лишь в солярии; второй — лет на двадцать моложе. Он вел себя с чрезмерной предупредительностью, свидетельствовавшей об отсутствии опыта в работе. Позади них расположились детективы, допрашивавшие Макдоналда. Младший из обвинителей, видимо, уже все с ними обсудил и молчал, а старший постоянно оглядывался и шептался с полицейскими.

— Вы можете сказать, когда подсудимому будут предъявлены те обвинения, о которых вы говорили? — обратился судья к представителям прокуратуры.

Младший обвинитель поднялся с места.

— Следствие еще продолжается, сэр, — ответил он. — Мы получили показания сотрудников компании по дезинсекции помещений, которых удерживали преступники, и вскоре предъявим обвинение в похищении людей. Также мы ждем результатов судебно-медицинской экспертизы, чтобы обвинить подсудимого в причинении тяжких телесных повреждений и попытке убийства.

Судья перевел взгляд на Макдоналда.

— Учитывая серьезность предъявленных обвинений и ваш отказ сотрудничать с полицией, я вынужден оставить вас под стражей. Кроме того, ввиду характера преступления и применения огнестрельного оружия вы должны содержаться в исправительном учреждении категории А.