— Нет.
— Хорошо.
— Не могут же они действительно считать, что я это сделала.
— Я перенесу вылет на двадцать шестое. Ты когда-нибудь летела ночью над Атлантикой? — Он не дожидался ответа, зная, что летать над Атлантикой ей не доводилось. — Это прекрасно.
Он прижал ее к себе и поцеловал нежно, но страстно, прижав ее тело к своему и вызвав ее стон. Потом он прошептал:
— Атлантика прекрасна так же, как ты, Алексис. Совсем как ты.
Морти держался за ними на безопасном расстоянии. Он думал, о чем они говорят. Его сердце яростно колотилось. Только следя за Алексис, он чувствовал себя поистине живым. Если бы только он мог этим зарабатывать на жизнь, стать частным детективом, но следить только за теми, кого он любит. Была в этой мысли сладость, привкус изысканной романтики.
Он дошел за ними до 116-й, потом по Ленокс-авеню до парка. Алексис и Скайлер Дэниелс разговаривали лишь иногда, им не нужны были слова. Морти завидовал этой близости. Он всегда чувствовал, что ему нужно говорить, сказать что-то, произвести впечатление. Это в нем говорила неуверенность. Даже с собственной женой он чувствовал потребность постоянно указывать ей, как правильно делать то или другое. Он был так воспитан, строгий отец всей семье внушил определенные правила. Его мать держала свое мнение при себе ради своего единственного ребенка, не желая ввязывать его в споры, и брала все на свои плечи до того дня, когда уже больше не могла терпеть и просто исчезла. Оставила его так же, как потом его оставила жена, Джун. И он снова остался один, и ничто не продолжалось долго.
— Больше никогда, — беззвучно прошептал он.
Если бы только он мог сблизиться с Алексис. Он поклялся, что тогда он изменился бы, стал любящим и терпеливым. Она — именно та, кто мог бы ему помочь. Она обладала естественной легкостью, которой ему не хватало, которая примиряла его с самим собой. Она была добродушна и полна жизни. Энергична. Он нуждался в этом ощущении покоя в отношениях, чтобы облегчить свое бремя.
Когда Морти видел, как человек, которого он считал мошенником, этого Скайлера Дэниелса, если его вообще так зовут, идет рядом с Алексис, это наполняло его какой-то усталой ненавистью. Он чувствовал себя бессильным, но потом в нем появилось смутное ощущение силы, когда он подумал о Лео Педдле. Разумеется, детектив уже выяснил, что за птица этот Скайлер Дэниелс.
Вопреки свойственному Рождеству духу доброй воли, Морти надеялся услышать самую ужасную весть, самую черную, самую компрометирующую, изобличающую информацию, чтобы он смог освободить Алексис.
22
Торонто
Ньюлэнд сидел в шикарной переговорной комнате, занятый официальной беседой с несколькими важными покупателями, когда раздался звонок. Извинившись, он попросил разрешения удалиться на несколько минут, чтобы ответить у себя в кабинете. Он шлепнулся в кресло, повернулся и, глядя на людный простор Бей-стрит, слушал, как Лео Педдль в Нью-Йорке докладывает ему обстановку и спрашивает, по-прежнему ли за голову Дэниела Ринга по кличке Небесный Конь предлагается двадцать тысяч долларов.
Ньюлэнд знал, что его телефон не прослушивается, поскольку постоянно проверял его на жучки с помощью аппарата «ПривоЧек», меленькой электронной коробочки, крепившейся сбоку на кнопочном корпусе телефона. Он чувствовал себя неуязвимым после эпизода с проституткой, выйдя на свободу после того, как выдал себя. Проститутка отказалась предъявлять обвинение, все отрицала, она всего лишь хотела, чтобы ее оставили в покое и дали вернуться к обычному занятию. А поскольку эта девчонка Киф уже не стояла у него на дороге, Ньюлэнда обуяла неукротимая энергия. Утром он пробежал восемь миль, даже не запыхавшись и не вспотев. Его воля была из камня, тело непробиваемо. У него появилось чувство нового рождения. Христос в деловом костюме. Нет времени для сомнений. «Сегодня я Иисус Христос, — сказал он себе. — Это мой день». Он ухмыльнулся и посмотрел в окно, вплывая в восторг высоты.
— Предлагается, — подтвердил Ньюлэнд.
Небесный Конь был следующим, о ком нужно было позаботиться. Когда человек, знающий дело изнутри, внезапно исчезает, он начинает создавать большую опасность.
— Он с девкой, — добавил хриплый голос в телефоне. — Деловая. Красавица.
— Хорошо. Разберись с ними обоими. Сначала преподай ей урок, чтобы не якшалась с темными личностями. Будешь ее воспитывать, — не торопись, а потом разберись с нашим Конем.