— Вот и рассказывай, — улыбнулась Анна. — Ты же наверняка все вызнал, всех расспросил, все рассказы сравнил и собственные мысли про все имеешь.

— Ох, все-то ты, боярыня, про нас, грешных, знаешь, — заговорил было шутливо обозный старшина; но Анна слегка нахмурилась — не время, дескать, балаболить, и он опять посерьезнел. — Тебя же, Анна Павловна, вдовица эта заинтересовала, которую Михайла в крепость привез. Так?

— Так, — кивнула Анна. — Откуда она взялась-то?

— Ну тут дело такое вышло. — Илья явно настроился на долгий, с подробностями, рассказ — в этом он был мастер. Анна с интересом слушала, а он разливался соловьем: в дороге все у Григория с Леонидом выспросил — и про сестру, и про замужество ее, и про то, почему в род вернулась. («Небось досуха братьев выжал».) Да и тех отроков, что ездили за сестрами в сторожку с Мишаней и Андреем, расспросил («ну, эти и сами любому слушателю рады были, а уж Илье и подавно») и наконец в лицах расписал, как Арина при всех поклонилась Андрею с просьбой об опекунстве над ее братом («значит, все-таки сама напросилась… еще бы узнать почему?»).

— За рассказ спасибо, Илья, но как же это вы так оплошали, за отроками не уследили, а, старшина?

— Ну так, понимаешь, Анна Павловна… — смешавшись, начал оправдываться недавний обозник, но боярыня его перебила:

— Ладно, то дело прошлое, обошлось — и слава богу. Продолжай.

— А чего продолжать-то? Михайла решил, что надобно им всем с нами ехать, вот они и собрались. Ну мы им подмогли, конечно, не без этого. — Илья степенно пригладил роскошную бороду. — А в пути я, боярыня, примечать начал…

— Значит, было что примечать? — От резкого вопроса обозный старшина на мгновение запнулся. — Что не понравилось?

— Почему не понравилось? На красоту ее любому мужу смотреть приятно, даже если у него своя жена красавица писаная.

— Не о красоте сейчас речь. — Анна предупреждающе нахмурилась. — Ты и сам все понимаешь.

— Да как не понять, — Илья поскреб затылок и хмыкнул, — понимаю, конечно…

«Да что ж он мямлит-то! Что там еще случилось?»

Раздраженный взгляд подтолкнул рассказчика.

— Тут, боярыня, вот что интересно: не простая это бабенка, ох и непростая. Ты присмотрись к ней внимательно, а я пока вот тебе что скажу… Я было и сам себе поначалу не поверил, приглядываться стал да примечать…

— Ну!

— Не поверишь, боярыня: Андрюха Немой на нее глаз положил.

«Тоже мне, новость! Это я и без тебя вижу!»

— Сам положил? Без ворожбы обошлось?

— По всему видать, что сам, матушка. Да и сестренки ее… Он от них прям таял — я и сам удивлялся. Не зря же говорят, что и на старуху бывает проруха. Крепко она его зацепила. Видать, срок ему пришел, не все ж бобылем вековать.