Мое поражение было полным и безоговорочным. Я умею признавать такие вещи.

Я думал, что она окажется в моей полной власти, станет моей игрушкой, удовлетворением моей страсти… Но мне и в страшном сне не могло присниться, что я все-таки ее полюблю. Полюблю даже больше, чем свою бывшую жену, мать своей дочери.

Если Цици и играла, то ее игра была великолепной. Вот только в последнее время ко мне все чаще приходили мысли о том, что ни черта это не было игрой.

И что никто из живущих в нашем городе не знал, какая на самом деле Цицинателла де ла Мередит. Я, как и все, считал ее циничной, расчетливой, лживой, бездушной… Но она оказалась другой.

Умной, отважной, доброй, великодушной, целеустремленной и нежной. Бесконечно нежной…

Слуги Трентона были просто без ума от новой госпожи. Ее называли «НАША миледи». Случайно услышав это в разговоре горничных, я подумал, что ослышался. Но на следующий же день, зайдя в плотницкую, смог убедиться — со слухом у меня все в порядке.

— Смотрите, что миледи придумала, господин! — гордо объявил плотник. — Это она рассказала, как сделать, НАША миледи

И с удовольствием продемонстрировал мне раскладывающуюся чудо-лестницу, которая могла стоять без опоры к стене.

Да что там плотник, теперь весь город только и говорил о Цици и ее волшебных медвежатах! О том, что благодаря ей теперь дети могут спать спокойно. О том, что лишь ее магия способна развеять ночные кошмары. О том, что сама мара ее боится.

Моей женой восхищались. Ее считали спасительницей.

И это долго не могло уложиться у меня в голове. Впрочем, мне всегда было наплевать, что говорят другие… Но мнением Брианны я не мог пренебречь.

Моя дочь смотрела на Цици с таким обожанием, что поначалу я просто не мог поверить своим глазам. Глядя, как они вместе занимаются со своими медведями, тихонько смеются и переговариваются, можно было бы подумать, что это мама и дочка. В Цици оказалось столько тепла и ласки, и Бри тянулась к ней, как росток к солнцу.

Я-то думал, что Цицинателла будет смотреть на мою дочь, как на досадную помеху. Да и вовсе не будет смотреть… Будет равнодушна. Я в принципе не предполагал их общение.

И вот сейчас, смешно сказать, даже испытывал к Цици нечто вроде ревности.

Где-то в глубине души я понимал, что девочке нужна мама, нужна именно женская забота и тепло, которое едва ли могла дать ей бонна Зелиг. Кто бы мог подумать, что все это и даже больше ей даст Цицинателла де ла Мередит! Что Бри будет проводить с ней даже больше времени, чем со мной.

Тропы, по которым боги направляют людей, неисповедимы.

Цици действительно заменила Брианне мать.

Если раньше я не собирался особо с ней церемониться, то теперь все изменилось. Пожар страсти, который полыхал внутри меня, превратился в огромное ровное и теплое пламя.

В последнее время я даже не притрагивался к зелью Тристана. Теперь я мог контролировать себя, и объяснение этому могло быть только одно.

Ее приворот пал, уступив место настоящему чувству. Я был готов простить ей все — приворот, увлечение темной магией, заговор против короны…