Мы не только добрались до дома без приключений, но и успели выгнать всех «гостей», пока Акайо находился в боевой форме. Никто даже не пискнул против этого решения. Как и не полезли к нам с расспросами и требованиями, когда территорию клана закрыли на время восстановления мужа. Я думаю, совет был в шоке от новой информации и не знал, что ему с ней делать.

Но это все я узнала намного позже, потому что стоило отъехать от шахт и вдохнуть полной грудью свежего воздуха, как мужья стали расспрашивать о падении вниз. Кэйташи точно запомнил, как нечто вырвало меня из его рук. Я и рассказала, мне не жалко, да и пожаловаться на богинь хотелось. Я столько лет поклонялась покровительнице, а оказалось, что хорошего в ней намного меньше, чем мы привыкли считать. Рассказала про проклятие и про то, как именно связанна с ним семья Саито. Ведь именно их предка прокляла Хельга, именно ему было отказано в рождении дочерей, за то, что он не сумел сохранить жизнь «нужной девочке», той самой что была вместилищем божественной силы. И про то, что злость богини была слишком сильная и проклятие вышло из-под контроля опутав не одну семью, а целую расу рассказала. Чем дольше я говорила, тем сильнее меня трясло. Мужья гладили меня в четыре руки, шептали успокаивающие слова, но это особо не помогало, слезы лились ручьем. Прав был Кэйташи — это откат. Все те эмоции, которые я намеренно глушила в себе с момента гибели мужа оказались на свободе, стоило их немного поддеть крючком воспоминаний. А потом был сон. Здоровый, крепкий и … принудительный. Ну кто бы сомневался?!

ЭПИЛОГ

Мир Ассахар, южная провинция Ли-и, вблизи ашейского озера.

Я откинулась на спинку кресла и устало прикрыла глаза. За этот год у меня, как Матери клана скопилось столько вопросов, требующих решения, что к концу дня в глазах плясали черные мушки, а сидящий рядом муж поглядывал все более хмуро. И вроде бы братья помогали по мере сил, но присланные магической почтой бумаги с пометкой «срочно» все не кончались. Это Дейчи постарался подготовить все необходимое к моему возвращению на работу. И неважно, что рабочий кабинет находился дома и посетителей вот уже два года у меня не было, легче от этого не становилось. Порой даже кажется, что решение о переезде было не лучшим вариантом, но жаркое солнце, синее небо и теплое озеро под боком положительно влияли на детей и мои нервы. Я хотя бы больше не переживала, что старшие перекинуться в хвостатую форму и будут мерзнуть на улице. Уследить за семилетним Мичи и пятилетней Азуми было действительно сложной задачей. Особенно после того, как в четырехлетнем возрасте сын, на которого Кэйташи всегда смотрел с умилением и никогда не наказывал, хотя мне порой хотелось всыпать по первое число, засветился нестерпимо ярким светом с головы до хвоста, а когда мы смогли открыть слезящиеся глаза попросту исчез из комнаты. Паника была такая, что на весь клан хватило. Искали мы его, кстати, тоже всеми. Почти сутки, за которые у меня наверняка бы появились седые волосы, если бы не прочная связь с мужьями, сравнявшая наши жизни. А вот когда счастливый сын вернулся с покрасневшей кожей, южным сладким фруктом в руках и криком: «Мама, я такое место нашел!» и вовсе чуть за сердце не схватилась. К слову, появился он так же, как и пропал — сначала засветилась часть комнаты, заставив зажмуриться, а после появился и сам виновник. Сообразительный не по годам малыш, который, как оказалось, уже был зачат во время пребывания богини в моем теле, получил в подарок не только крепкое здоровье, но и странные способности, которые открылись раньше положенного срока. Вот с того момента наши спокойные дни и закончились. Нет, с Мичи была проведена воспитательная беседа и даже полотенцем по мягкому месту он от меня получил, но светящийся гордостью взгляд Кэйташи все испортил. Так что сбегает наш наследник с завидной регулярностью, но хотя бы не больше чем на пару часов. А уж после того как средняя дочь научилась переходить в хвостатую форму, пропадать они стали вдвоем. Наш переезд в домик на берегу самого теплого озера этого мира оказался хоть каким-то спасением. Детям разрешили гулять в истинной форме на улице и отлучки стали реже. Хотела бы я посмотреть, куда они сбегают… но сил сына хватало пока что только на перенос сестры. Что будет дальше, когда подрастет младшая дочка, даже загадывать не хочу.

Да, девочек у меня двое.

Открыла глаза, бросив взгляд в окно и тихонечко вздохнула. Третью беременность я перенесла тяжелее и именно поэтому заботливые мужья отстранили меня на год от работы. Благодаря снятию проклятия с расы нагаасуров девочки рождаться стали чаще. В новостных газетах то и дело появляются пометки о рождении наследниц. Исследователи даже успели сделать прогноз, что при такой рождаемости лет через сто ситуация в мире нормализуется, хотя бы до трех мужей на одну нагаасурую. И все бы ничего, но я все чаще замечаю задумчивый взгляд Норайо. Словно двух дочек ему мало, и он тщательно раздумывает над тем, как бы заделать еще и сына. Про Акайо с Атсуши говорить и вовсе не хочется! Споры между старшими братьями о том, кто будет нянчить младшенькую Эри стоят такие, что на весь двор слышно. А уж после того, как совет окончательно отстал от нашей семьи, плотоядный взгляд Акайо, у которого резко прибавилось свободного времени, я чувствую даже лопатками. Хвала богини, что между мужьями хотя бы нет ревности и ссор из-за того, что двое детьми обзавелись, а еще двое нет. Улыбнулась, когда младшая дочь скатилась по черному хвосту и попала прямо в руки весело смеющегося мужа.

Годовалая Эми каждый раз стремиться куда-нибудь уползти, раз уверенно ходить не научилась. Вот мужья и развлекаются: садятся на траву в истинной форме и отпускают ее гулять на расстояние хвоста, а после подцепляют кончиком и дочь скользит обратно, как по горке.

Все-таки стоило закрыть шахты и переехать в маленький домик у озера, чтобы жизнь стала спокойнее. Тем более энергия, уходившая на обеспечение безопасности и борьбу с советом, была переброшена в другое русло. Нет, совет обязательно вернется к желанию заполучить драгоценный металл и уже сейчас высылает дочери подарки, а нам намеки, что они уже готовы принять Азуми в свои члены. Заочно так сказать. Но Норайо только посмеивается и обещает, что как только маленькая нагаасурия достигнет совершеннолетия, так сама подумает над этим вопросом.

Хорошая у нагаасуров богиня. Без ее бы подсказки мы дольше разбиралась с властью этого мира. А так небольшой намек, что прав у женщин в этом мире больше, составленный договор дарения с отсрочкой на двадцать лет на первую девочку-нагаасурию в семье Саито и совет притих, выжидая. И пусть затишье временное, но у нас появилась возможность поставить на ноги подрастающее поколение и разобраться с новыми свойствами металла. А там… кто знает, что будет через двадцать лет с новой рождаемостью. Может уменьшенное соотношение мужчин к женщинам сыграет свою роль и блокировать магию у сильного пола и вовсе не будут хотеть.

— Нам придется вернуться в клан, — тихий голос мужа нарушил тишину кабинета и заставил меня вынырнуть из размышлений.

— Зачем? — напряжённо уточнила я.

Неужели я зря расслабилась?

В ответ Норайо помахал белым распечатанным конвертом с печатью совета и положил его на маленький стол перед диваном. И это вместо того, чтобы передать его в мою требовательно протянутую руку! Я-то думала он разбирается со своей новой покупкой и мечтает о том, какой урожай дадут виноградные сады, а он оказывается почту вместо Атсуши разбирает. И судя по мелькнувшей хитринке в глазах, кое-кто просто так информацию мне не скажет.

Плавно поднялась с кресла, обошла стол, пересекла комнату. Тревога улеглась, после того как увидела, что губы мужа дрожат от тщательно сдерживаемой улыбки, а поиграть я тоже была не против. Добраться до письма не успела. Стоило приблизиться к дивану, как муж потянулся, ухватил руками за талию и усадил к себе на колени. Стол при этом он умудрился отодвинуть от меня ногой.

— Соскучилась? — спросил провокационно.

Да еще успел одну руку просунуть снизу под рубашку и требовательно сжать левую грудь.

— Нет, — честно солгала, сделав вид, что не понимаю намека. — Разве можно соскучиться по мужу, который сидит весь день напротив тебя.

За что и поплатилась. Сосок требовательно сжали через лиф, и я тихо ойкнула.

— А если подумать?