— Сиди здесь. — короткий приказ и меня сажают на кровать. Мужчина проводит по мне взглядом, а потом быстрыми шагами покидает нашу комнату.

Отпустило меня не сразу. Даже не могу точно сказать сколько прошло времени. Сходила в душ, под ледяной водой мозг немного развеялся. Шок прошёл и я теперь могу мыслить более здраво и логично. Все что происходит вокруг начинает сильно напрягать. Появляются тайны, загадки и мелькают обрывки прошлого. Это сильно давит.

Чувствую себя идиоткой, которая ничего не понимает. Единственная, кто ничего не знает. И видимо, знать не положено. Это обижало и злило не на шутку. И могу сказать точно, что эту смесь чувствовать я не хочу. А значит надо все ответы найти самой.

Собираю все мысли. Если судьба постоянно бьёт меня, то не буду подставляться для нового удара. Буду атаковать в ответ. Я должна узнать и понять, что происходит вокруг меня. Мне нужны ответы на мои вопросы. Хватит прятать свой характер и бояться. Отец всегда учил быть сильной, уметь всегда мыслить трезво. Но самое главное — ни перед кем не прогибаться. А что я делаю последнее время? Засунула свой характер подальше и дрожу в страхе.

Хватит!

Придаю себе нормальный вид. Феном делаю укладку волос, как делала это раньше. Вообще, только сейчас заметила, что как свадьба выбила меня. Этот страх, что испытывала рядом с мужчиной, заставил проглотить свой характер. В своей жизни я слушалась только папу. Пусть так и остаётся. Больше не будет места для страха и другой ерунды.

Нахожу нужную косметику и освежаю лицо, поправляю волосы, подчеркиваю глаза. Вот и все. В зеркале появилась привычная Мирослава Добровольская. Боевая девчонка, что никогда не унывала. А теперь пришло время отвоевывать свою жизнь. В шкафу нахожу комбинезон алого цвета. Одеваю и ещё раз смотрю в зеркало. Готово.

Выхожу из комнаты и спускаюсь на первый этаж. Люди Смита убирают последствия смерти отчима, мать все ещё ревёт на полу. Неприятная картина, признаюсь. И пусть сначала был шок и ужас от увиденного, то сейчас вообще ничего. Это даже сначала пугает. Это безразличие и даже жестокость, ведь я чётко чувствую радость от смерти отчима. Я никогда не была такой, но сейчас так по боку. Кол мне никто и особой жалости к нему нет. Уверена перед смертью он испытал всю гамму, что я испытывала шесть лет. Заслужил.

Сейчас я понимаю разницу. Мысленно сравниваю эту ситуацию и момент с Изабеллой. С девушкой было на эмоциях и она правда получила не по заслугам. Из-за меня, из-за себя и несправедливости жизни. Но Кол совершенно другое дело. В нём ничего не было человеческого. Любил унижать и наслаждаться этим. Вот и получил.

Я за справедливость. Какой бы она не была!

— Мира! — завопила мать, как только меня заметила. — Дочка, помоги! Не проходи мимо. Меня же на рынок отправят. Помоги!

Останавливаюсь, внимательно рассматривая её. Сейчас она напомнила меня. В нашу первую встречу с Джеймсом я так же потом глотала слезы. Побитая и разбитая, между ног все горело адской болью, а во рту был вкус спермы. Помню, как противилась свадьбе, плакала и искала выход. И мать это прекрасно видела и ей было глубоко плевать. Тот момент я хорошо запомнила. И пусть сейчас её положение куда хуже, все равно сути не меняет.

— Я сказал сидеть в комнате. — муж меня тоже заметил.

— Не люблю сидеть голодной. — спокойно пожимаю плечами и ухожу в сторону кухни.

Именно так я и буду отныне себя вести. Буду сама решать когда слушать. Первое время будет беситься. Я в этом уверена, но и я сдавать позиции не собираюсь.

Отлично, стейк остался. Можно спокойно перекусить. Подготавливаю все, разогреваю и со спокойной душой располагаюсь в столовой. Оох, какое блаженство! Будто век не ела! И мясо так приятно тает на языке. Просто восхитительно. Ставлю пять звёзд!

— Что за выходка?

Медленно поднимаю глаза на мужа. Теперь я его узнаю, чувствую кожей его гнев, глаза горят дикостью. А мой выход только подкинул дров в его костёр гнева. Может даже наказать. А кто говорил, что будет легко? Справлюсь и все равно буду стоять на своём. В этом я вся в папу. Упертая, похлеще любого барана.

— Ты о чем? Обычный ужин. — пожимаю плечами и отправляю сочный кусок мяса себе в рот. — Или у меня голодание?

Вскипел. По глазам вижу. Подлетает ко мне, откидывая мою тарелку на пол. Та разлетается на мелкие осколки и остатки потрясающего мяса теперь просто лежит на полу. Обидно. Меня же рывком поднимают на ноги и тут же прижимают попой к столу. Мужская рука обхватывает мою шею, немного сжимая. Джеймс смотрит прямо в глаза.