– Любит, – согласилась мама. – Но я не хотела бы тебе такого мужа. Какой-то он… слабый. Не то чтобы совсем бесхарактерный, но какой-то… ненадежный.

– Почему?

– Не знаю. Трудно объяснить. И вообще, Милочке нужно было выходить за ровню, за молодого человека. Рожать детей. Да и работать, в конце концов. Дома хорошо на пенсии сидеть, а смолоду все-таки нужно чем-то заниматься. Нельзя целиком сосредотачиваться на муже. Я хоть всегда и заступаюсь за нее, когда ей начинают мораль читать, но на самом деле и правда нехорошо в расцвете сил вести жизнь пенсионерки.

– Ну, это ей решать.

– Конечно, ей.

Они еще немного поговорили, и Лера положила трубку.

– Я вчера Милу встретил, – стал рассказывать Саша за ужином, – напротив метро, и обронил как-то невзначай, что видел недавно Константина Олеговича. Так мне показалось, что ей это очень не понравилось.

– Почему? – удивилась Лера.

– Сам не пойму. Я его с теткой той видел, которая у вас работает. Ты еще с ней всегда здороваешься.

– С Тамарой Станиславовной?

Казанцев кивнул.

– А… когда ты их видел? – напряглась Лера. – Когда я на дачу ездила?

– Да, – кивнул Саша. И удивился: – Что такое? Тебя-то это почему озадачило?

– Она умерла той же ночью.

– Ничего себе! – Александр внимательно посмотрел на Леру, наклонился через стол и серьезно спросил: – Ты решила, что с ее смертью не все чисто?

– Нет. То есть… Собственно, с чего ты взял, что я так решила?

– Знаю тебя немножко. И по-моему, ты проявляешь нездоровый интерес.

– Говорят, Тамара покончила жизнь самоубийством. И записку оставила.

– Вообще-то, когда я их встретил, на умирающую женщина не походила… – Казанцев отстранился, пристально разглядывая Леру. – Надеюсь, вы с задушевной подругой Милой не собираетесь искать предполагаемого убийцу? Тем более что, если бы ее убили, это уже было бы известно. Менты ведь не дураки. Во всяком случае, не глупее вас, и Константина вашего первым бы допросили. Так что выбрось глупости из головы.

– Ладно, – пообещала Лера, – выброшу.