– Ой, спасибо, Леночка! Спасибо большое! Выручила!

Положила трубку, покачала удрученно головой и с упреком сказала:

– Вот делаю людям добро, местом своим рискую, а мне никто ничего хорошего не делает.

– Ларочка, – пообещала Лера, – я для тебя все, что хочешь, сделаю. Ну, что сказали в плановом?

– Той «Сигме» отдали программирование по северным объектам. На двадцать семь миллионов.

Машинально поблагодарив Ларису, Лера направилась к двери, пытаясь переварить услышанное. Она сама писала техническое задание на программирование по северным объектам и отлично знала программистов, которые выполняли эту работу. Все они работали в институте и никакого отношения ни к какой «Сигме» не имели.

Права Ира, произошло что-то непонятное.

Ни к какой Веронике Петровне Настя, конечно же, не пошла. Еще не хватало! Она уже давно не стояла за установками и впредь не собиралась. Горовец искренне считала себя Славкиным заместителем. И все так считали. И сам Славка, как ей казалось до сегодняшнего дня, тоже так считал. Она каждый вечер обходила сотрудников и выясняла, кто и что сделал за день, и к этому все привыкли. Получилось, что Настя сама сделала себя руководителем. Сделала вовсе не для того, чтобы теперь снова стать за установку.

Правда, обходить сотрудников Анастасия старалась так, чтобы Кузьменко этого не видел. Знала, что ему ее инициатива не понравится, и ей везло: Слава про Настино руководство так и не узнал. Зато приятно удивлялся, когда оказывалось, что та в курсе всех проводимых работ. Вообще-то о работе они уже давно не разговаривали. Девушке было скучно, неинтересно. К тому же и не все понятно, а уж этого Слава точно знать был не должен. Он должен был считать ее самым перспективным сотрудником и единственным претендентом на повышение в должности. До сегодняшнего дня ей казалось, что так и считал.

Сегодня с ежевечерним обходом Настя пройти не решилась. Обычно это доставляло ей такое удовольствие, что только ради него можно было терпеть скуку длинного рабочего дня. Ее расспросы злили и раздражали всех без исключения, и поначалу Горовец опасалась, что кто-нибудь нажалуется Славке. Но никто не жаловался. Настя очень удивилась бы, если бы узнала, что никто ее всерьез не воспринимает, на вопросы отвечают чушью, а ничего не говорят шефу исключительно из опасения поставить того в неловкое положение. Сына директора в коллективе любили.

Потерянное удовольствие еще прибавило ненависти, и сейчас Настя даже не знала, кого сильнее ненавидит, Вячеслава или его женушку. Впрочем, сейчас над этим голову ломать не стоило, сейчас нужно решить, как взбрыкнувшего Славку вернуть. Сначала нужно вернуть, а потом заставить за все ее унижения ответить.

Изменился Кузьменко неделю назад. И Анастасия догадывалась почему. Из-за Ленки. Конечно, Ленку нужно было от Славы убирать, это и дураку ясно, но тут Настя допустила какую-то ошибку. Впрочем, сделанного не изменишь, а учиться на ошибках Горовец умела.

Лена Федотова пришла в фирму несколько месяцев назад после института. Сначала Настя на нее и внимания не обратила: обычная девчонка, тихая, в меру страшненькая, ничего интересного. Попала Федотова в группу, как и сама Настя когда-то, и вдруг начальница принялась новую сотрудницу нахваливать. Как будто без Федотовой фирма совсем пропадала. Настя все еще не забеспокоилась. Забеспокоилась она, лишь увидев Федотову со Славой. Начальник производства что-то обсуждал с молодым технологом, и в этом не было ничего необычного. И опасного тоже ничего не было. Настя почти не смотрела в их сторону, просто стояла у окна, войдя в лабораторию случайно. Вообще Горовец любила ходить по лабораториям, примечала, кто отсутствует на рабочем месте, а кто присутствует, но не работает, чай пьет, к примеру. Знаниями этими она почти не пользовалась, так, иногда напомнит кому-нибудь, что он или она всю неделю к установке не подходили, и все. Славке никогда не говорила.

Наконец Анастасия прислушалась к тихому разговору Кузьменко с Федотовой, и тот очень ей не понравился. Очень. Во-первых, Слава говорил с Ленкой как с полноценным специалистом, с той же Вероникой Петровной, например. С Настей он так никогда не разговаривал. Ну а во-вторых, предлагал Ленке поступать в аспирантуру и обещал всяческую поддержку. Этого только не хватало! Чтобы какая-то девка ученую степень получила и в начальницы выбилась?

Настя тогда от расстройства пошла пить чай к табельщице Османовой. Толстая Османова была единственной, с кем Горовец не то чтобы дружила, а так… болтала иногда по-женски. Табельщица и рассказала ей, что новенькая Федотова получила какие-то замечательные результаты, так что теперь она с Вероникой Петровной на пару статью в научный журнал пишут, и не сегодня завтра для Федотовой производственный участок организуют.

– Результаты? – удивилась Настя, стараясь не показать бешенства. – Да какие такие результаты Ленка могла получить за два месяца, или сколько она тут работает? Одна, что ли, гениальная, а все другие дураки? Целая лаборатория работала и результатов не получала, а Федотова пришла и – нате вам? Чушь, и больше ничего!

– Да конечно, ерунда это, – поддакнула Османова. – Наверняка с ней Вероника своими результатами поделилась. То-то Ленка все время начальнице в рот смотрит. Как собачонка за ней бегает.

– Нет, – покачала головой Анастасия, – скорее всего, Федотова результаты Вовки Соколова прикарманила. Помните, у нас Соколов работал? Он потом в какую-то новую фирму ушел начальником отдела?

– Хороший парень был, – кивнула табельщица.

Они еще потрепались, и Настя не сомневалась: до Федотовой нужная информация дойдет. И дошла. Потому что через месяц замухрышка Ленка подала заявление об уходе. Горовец даже не ожидала такой легкой победы.