— Так надо! — словно отрезал Гент.
Расспрашивать я не стала. Если гартонец в окружении прекрасных эльфиек объявляет, что у него есть невеста — значит, действительно без этого никак.
— Проклятье, мне казалось, он бредит! — внезапно провозгласили у двери. — Милашка, дай ему хоть денек отдохнуть!
Похоже, стучаться здесь не принято.
Глава 6. Пустошь. Взгляд изнутри
— Сынок?..
Я попытался сделать вид, будто внезапно потерял слух, напряженно соображая, какую шутку сыграла судьба на этот раз.
Оборотень ускорил шаг. Мне захотелось укрыться плащом с головой…
Он был среднего роста, коренастый и широкоплечий. Такая себе груда мускулов, двигавшаяся по-звериному плавно и неслышно. Коротко стриженные серые волосы стояли торчком, щетина грозила в скором времени перерасти в бороду, желтые глаза, казалось, сверкали на солнце. Одежда — сплошная кожа и мех, несмотря на жаркую пору. Впрочем, это удивления не вызывало — настоящие оборотни перекидываются вместе с убранством, если оно сделано из материалов животного происхождения. А вот белоснежные, слегка выгнутые клыки настораживали, несмотря на то, что непрошенный визитер скалился радостной улыбкой.
— Я же говорил, ты будешь жить!
Странно, могучий хлопок по плечу не сбросил меня наземь, только подвинул немного в сторону. Незнакомец плюхнулся рядом, продолжая лучиться довольством:
— Эх, жаль, не видит тебя мать! Окреп-то как, возмужал, на девочек заглядываешься… Не смущайся, я же понимаю, ты после пережитого почти мужчина! И не скажешь, что совсем недавно я вырезал для тебя игрушечных зверят. Как быстро летит время… Еще годик — и пойдешь в школу… Сам Вергар обещал взять тебя в ученики! Ну же, сынок, расскажи, каково оно — иметь душу?
Мне казалось, я пропустил нечто важное. Какие отец и мать?! Они во Влае! И зверята?.. А школа?! Я ее окончил давным-давно и не имел ни малейшего желания повторять сей печальный опыт. Пусть учатся те, кому знания нужны для будущей жизни. Те, у кого нет бабушки-ведьмы! И мамы-ведьмы!
— В школу не пойду, — вырвалось у меня.
Прозвучало по-детски, несмотря на хриплый от молчания с самого утра голос, но «папа» отчего-то обрадовался. Взлохматил мне волосы (странно, когда это меня успели подстричь?), в который раз показал клыки.
— Узнаю своего мальчика! Но о школе мы поговорим потом. Лучше скажи — ничего не болит?
Я отрицательно покачал головой, чувствуя себя прекрасно. По крайней мере, физическое состояние было именно таковым.
— Людей боишься? — продолжал допытываться он.
Мои мысли словно разбежались. Часть сознания пыталась честно найти ответ на его вопрос, вторая долбила, что по мне тоскует смирительная рубашка — с такими-то видениями!