БАМ!!!
Несколько осколков ударили в стену напротив двери, куда до этого летели пули, и ниже, где лежал Илья.
— Заходим!
Антон перескочил через Илью и расстрелял остаток магазина, не входя в комнату. Шагнул в сторону от двери, сменил магазин. Илья, встав на ноги, включил фонарик, прижав его прорезиненный корпус левой рукой к цевью автомата, и вошел в комнату, ища тусклым лучом раненого.
Вот он, бритый мордоворот в тельняшке и семейных трусах, с чубом на складчатой лысине и длинными усами, сидит на полу, привалившись спиной к кровати, держится окровавленной рукой за живот, дышит тяжело, в пол смотрит. Рядом лежит автомат с откидным прикладом, АКС — цевье и крышка коробки побиты осколками.
— Делайте, — говорит, — зачем пришли…
— Как скажешь, — Илья выстрелил чубатому мордовороту одиночным в голову. Некогда разговаривать. Да и не о чем. Внизу ждут товарищи и любимые женщины, а тварей еще много, и всех перебить надо.
Уже через пару минут после первого взрыва гранаты, снаружи послышались знакомые голоса. Ваня сказал, что Илья распорядился сидеть тихо и оборонять дом от попыток людоедов войти внутрь. Обстановку — что и где в поселке находится — никто из них не знал, кроме мальчика. Так что, им ничего не оставалось, кроме как выполнять все, что приказал командир.
Они рассредоточились по гостиной и примыкающей к ней кухне. Здесь через выломанное окно было лучше слышно, что происходило на улице. Если вдруг кто полезет в окна, этого ли помещения или примыкающих нему столовой и того, которое Илья назвал «разделочной», они дадут отпор. Входная дверь заперта, а сразу за ней сидит Степан с обрезом. Николаич с автоматом сидит прямо под выставленным окном, Татьяна с Настей — на полу в дальнем конце комнаты: Настя с пистолетом, смотрит в открытые двери просторного зала с длинным столом и множеством стульев вокруг, а она, Татьяна, смотрит за окнами той части помещения, где устроена кухня.
Татьяна точно решила для себя, что, если придется, она будет убивать тварей, которые заперли ее и ее близких в смрадном хлеву, как животных. Она теперь не просто сочувствовала Степану с Ваней, она знала,
В помещении было холодно — из окна сквозило. Хорошо, что их верхняя одежда и обувь была свалена в углу в соседней комнате, где на деревянном столе посредине лежал раздетый труп неизвестного мужчины. Его одежда, местами сильно пропитанная кровью, лежала вместе с их одеждой.
Наверху стреляли. Илья с Антоном что-то говорили. Потом грохнула еще одна граната. Потом снова выстрелы. Татьяне захотелось подняться наверх, встать рядом с любимым — ведь у нее автомат, и она умеет им пользоваться! Она не побоится выстрелить в человека! Тем более те, с кем сейчас сражались мужчины, и не люди никакие вовсе, а самые настоящие нелюди! Но она помнила, что Илья сейчас не просто ее любимый, а ее командир, а она, как и остальные — солдат. Она должна выполнять приказы. А приказ был однозначный: не пускать в дом людоедов.
— Вы там как, все целы? — раздался на лестнице голос Ильи.
— Целы! — ответил ему Николаич.
— Спускаемся.
Дальше действовали по основному плану, с которым определились, когда шли в поселок второй раз, внеся в план небольшую корректировку.
В «столовой» оставили женщин и Николаича, которому вручили две гранаты. Задач у них было две. Первая, она же основная: никого не пускать в дом и не подпускать к окнам. И вторая, дополнительная, но не менее важная: наводить шухер. У людоедов должно складываться впечатление, будто в доме идет бой.
— Пусть думают, что их чубатый атаман с сынком героически обороняются наверху, а первый этаж удерживает прикрытие нападающих, — объяснил задумку Илья. — Танюша, поднимаешься наверх и там изредка постреливаешь в коридор. Но без фанатизма… береги патроны. Настя, сидишь на лестнице. В случае прорыва в дом местных упырей, поднимаетесь наверх вместе с Николаичем и держите лестницу, не давая тем подняться. Николаич, ты знаешь, что делать.
Братьев взяли с собой. Вооружены они были трофейными АК — Ванька «своим», взятым с «языка», а Степану отдали автомат атаманова сынка, который, вместе с полным подсумком Антон захватил, спускаясь. Еще поделились с братьями гранатами, выдав по две «эфки» каждому. Илья и Антон оставили себе по три.
Вышли через окно на задний двор, дальше спустились в окружную «траншею» и уже через три минуты вышли позади четырехэтажного дома. А дальше все происходило очень быстро.