б) Федора перед смертью избивали, возможно, за что-то мстили.
Не подходит:
а) Человек из мерседеса (ну не его же жену отбил пьянчужка Кривцов!)
б) на свой лад Федор глубоко и верно любил свою жену и мать своих детей.
в) вышеописанные действия все-таки более характерны для мексиканских сериалов, чем для реальной жизни.
5) Федор уже давно был хранителем какой-то тайны. Его убили из-за нее, при каком-то неожиданном повороте событий.
Подходит:
а) человек из мерседеса, пытавшийся что-то у Федора узнать.
б) избиение Федора перед смертью.
Не подходит:
Никакая тайна не могла длительно храниться в насквозь проспиртованных мозгах Федора. Он бы ее либо позабыл, либо давно проболтался.
6) Федор погиб случайно, в результате трагического стечения лиговских обстоятельств. То ли подвернулся в чью-то пьяную разборку, то ли сам с кем-то по пьяни поссорился. В общем, все было так, как предполагает милиция.
Подходит:
все, кроме человека из мерседеса. Но тот мог быть совершенно отдельной случайностью, не имеющей никакого отношения к смерти Федора. Ведь разговор Федора с ним был, по утверждению Коляна, вовсе не угрожающим. Может быть, он просто просил Федора срочно заменить ему унитаз…
Седьмой причины мне придумать не удалось. Понапрягавшись еще минут пять, я встала из-за компьютера, включила чайник и одновременно пришла к печальному умозаключению: единственным выводом из этой логически безупречной галиматьи является необходимость отыскать человека из мерседеса и выяснить, о чем именно он беседовал с Федором. Сделать это я, естественно, никаким образом не смогу. Но – более того! Даже если бы мне (или милиции, в которую я могла бы обратиться с данными Коляна) и удалось каким-нибудь образом узнать его имя и даже адрес, это все равно ничем не поможет. Если его разговор с Федором не имеет никакого отношения к смерти последнего, неизвестный респектабельный господин тут же все честно расскажет, что, разумеется, ни на сантиметр не приблизит расследование к настоящему убийце. А если он как-то связан со всем этим, то у него, конечно же, уже заготовлена какая-нибудь правдоподобная и подкрепленная материально версия вранья. Ведь человек из мерседеса встречался с Федором совершенно открыто и не мог не понимать, что тот же Колян его видел и, скорее всего, запомнил.
К позднему вечеру от подобных размышлений я чувствовала себя не только разбитой, но даже и отчего-то униженной. Все-таки, – рассуждала я, недоброжелательно поглядывая на стопку женских детективов. – Каждому действительно свое. Чтобы проводить время подобным образом, пусть даже и выйдя из репродуктивного возраста, и страдая от безделья, надо явно обладать иным, отличным от моего характером.
Потом мой взгляд наткнулся на Флопси, которая, привстав на задние лапки, с меланхолическим видом штурмовала батарею. Интересно, куда она хотела сквозь нее выйти? Какие мечты обуревали ее и какие картины вставали перед ее полузаплывшими от обильной кормежки глазками? Я еще раз посмотрела на разложенные на столе книги и подумала о том, что если бы я не только замахнулась на расследование убийства, но и написала об этом детектив, то, согласно традиции какого-то из издательств, на его обложке меня изобразили бы обсаженной морскими свинками. Эта мысль на несколько мгновений развлекла меня.
Но почти тут же снова стало неловко. Иронический детектив! Князь Вяземский, кажется, писал о том, что на русской сцене мало смешат и мало смеются. Он же: «литература не должна быть учреждением, параллельным уголовной палате». Извольте – сбылись смелые мечты князя. Над чем еще не посмеялись? И не есть ли это еще больший абсурд? В последнем ироническом детективе модной писательницы, который я просмотрела, неуклюжее расследование дебильноватой героини стоило жизни уличному подростку и юной девушке-продавщице. Богато и иронически живущую героиню это вовсе не обеспокоило…
Тут я, наконец, разозлилась. Хуже нет, когда начинаешь обвинять других в собственной несостоятельности! Князь Вяземский, видите ли! Модные писатели! Что мне Гекуба и что я ей? И так далее на любом количестве страниц. Все вместе называется – постмодернизм. Или еще как-то. Бред!
Приняв решение, следует сделать в данном направлении все возможное, и, если и после этого ничего не вышло, спокойно заняться чем-нибудь другим. Итак: все ли возможное я сделала?