Осторожно «перешагивая» вездесущие выбоины, «Ровер» приблизился к заправочным колонкам. Как и ожидалось, ручных насосов на них не было. Машины же при ближайшем рассмотрении оказались в состоянии, оставлявшем крайне мало надежд на наличие в их баках топлива. Отвинтив крышку бензобака одного из седанов, Стас втянул ноздрями воздух. Запах бензина был свежим – может, какие крохи и есть. В багажнике обнаружился шланг, груша на нем, правда, отсутствовала, придется по старинке – ртом. Бензин в баке был, не много, но литров десять должно было накапать.

Канистра получилась почти полной, и Стас уже собирался перейти к следующей машине, когда периферическим зрением заметил движение за углом здания АЗС. Наученный горьким опытом общения с местным населением, решил действовать первым и не спеша пошел к противоположному углу здания, на ходу расстегивая ширинку. Зайдя за угол, огромными прыжками достиг противоположного угла здания и ухватил за шиворот лохматое и чумазое создание, наблюдавшее за машиной и явно готовившее какую-то пакость. По поводу своих прыжков Стас удивиться успел, но разбираться с этим решил позже.

– Отпусти, сука, – создание вцепилось зубами в руку. Опять стоило бы удивиться – боли не было совершенно, мало того, на вид здоровые зубы просто не смогли прокусить кожу на руке.

– Угомонись, чудо в перьях. Я не Бармалей и живьем тебя есть не стану, по крайней мере, до тех пор, пока тушенка не закончится.

– Отпусти, – визжало чумазое явление, по виду пацан лет пятнадцати в драных лохмотьях, с копной волос, видевших мыло или шампунь по меньшей мере месяц назад. Пришлось пацанчика оторвать от земли и слегка встряхнуть. Удивляться тому, что это было сделано одной рукой, уже не приходилось. Зато удивился детеныш и сразу же притих.

– Есть хочешь?

– У‑у-у-у-у-у‑у.

– Только что ты внятно объяснялся. Последний раз спрашиваю: есть хочешь?

– Бить будешь?

– На кой ты мне сдался, горемычный!

– Точно не будешь? А насильничать?

– Весело тут у вас. Мне только в педофилы осталось записаться для полноты ощущений. Пойдем уже.

Стас отпустил пацана и молча пошел к машине. Открыл багажник, достал банку свиной тушенки, вскрыл ножом крышку и только теперь, с открытой банкой, повернулся. Немытая рожица настороженно выглядывала из-за угла здания, но подходить явно не решалась. Глаза мальчишки выражали много, слишком много всего, но главным в них был страх и голод. Сделав несколько шагов вперед, Стас поставил открытую банку на землю и, отойдя, присел на корточки. Как и следовало ожидать, голод победил страх. Мальчишка, подбежав к банке, начал грязными руками выхватывать куски мяса, запихивая их в рот и глотая, практически не жуя.

– Да не спеши ты, подавишься. А тушенка еще есть, не много, правда, но есть.

– Угу…

– Прожуй, потом пообщаемся.

– Нечем заплатить.

– А здесь какая валюта ходит?

– Натуральный обмен. Бартер, одним словом.

– О, да ты образованный, ладно, подходи, возьми нож и ешь не спеша.