Небольшой огонек все продолжал освещать мрачный пещерный камень.
В темной, бедно обставленной комнате, освещаемой лишь слабым светом монитора сидел одинокий юноша. Его карие глаза и темные круги под глазами явственно указывали на усталость и желание поспать, в то время как неопрятная недельная щетина и растрепанные волосы дополняли образ общей потасканности. Большие полноразмерные наушники сдавливали жирные волосы, пока юноша устало нажимал кнопки на клавиатуре и водил мышкой, играя в не слишком сложную, убивающую время игру. Просидел бы этот юноша так до рассвета, который должен был начаться с минуты на минуту, если бы монитор резко не потух, словно от отключения питания. С заторможенностью старой жабы он встал из помятого кресла и несколько раз включил-выключил переключатель света, расположенный возле двери. Увидев ожидаемое отсутствие электричества, ему ничего не оставалось, как плюхнуться обратно на сидение, предварительно посмотрев на старенькие настенные часы. 5.19 утра.
Переведя серый взгляд на темный монитор, он увидел свое отражение, которое по всем законам физики не должно было появиться. Единожды моргнув, отражение типичного славянского лица сменилось на морду мерзкой, голой крысы, со словно покрытой смолю кожей. Не успел парень вскрикнуть от удивления и испуга, как весь свет из окружающего мира исчез. Или же это он ослеп, не мог понять. Спустя несколько мгновений, тянувшихся вечность, его взору открылся огромный, гигантский зал со множеством каменных колонн. При более детальном рассмотрении это оказывались не колонны, а гигантские сталактиты и сталагмиты, сросшиеся посередине. Невероятных размеров влажную пещеру освещал тускло-зеленый, но одновременно яркий мох, от которого по какой-то причине так и веяло смертью.
С десяток секунд поизучав взглядом окружающее пространство, юноша обратил внимание на себя. Увиденное шокировало его, так как вместо привычно одежды была лишь темно-коричневая шкура, а внизу, за стулом, к которому он был привязан крепкой веревкой, виднелся толстый голый хвост. Не успел парень спросить у самого себя «Что тут происходит?», как послышался громкий, надрывающий глотку рёв. Со всех сторон, словно из ниоткуда, к нему стали сбегаться самые разнообразные монстры, от ядовитых жаб и клыкастых кроликов, до шаров с тремя пастями и щупальцами. Рёвы и взвизгивания самых различных порождений ужаса смешивались в адский оркестр, играющий на похоронах ещё живого человека. Сколько бы юноша, теперь бывший крысой, не старался, но не мог выбраться из твёрдой хватки веревки, растирающей кожу до крови. Монстры приближались все ближе.
Когда, казалось бы, его должны были сожрать, предварительно растаскав на сотни кусочков, вновь нахлынула тьма. Знакомо побывав в ней длиннющие мгновения, парень-крыса оказался в настолько маленьком помещении, что он мог разве что пошевелить пальцами и ничем иным. Коробка была прямоугольной, открыто напоминающая гроб. В приступе паники от клаустрофобии он стал извиваться, более не скованный веревками. Как бы юноша не бил, не царапал и не выл на стены, но ничего не мог с ними сделать. За прошедшие несколько минут, а может быть и столетий, он успел отчаяться и потерять веру в жизнь, желая лишь выбраться из вечной тюрьмы и затем умереть, так как без неё он не видит смысла своего существования.
Возможно, кто-то услышал его мольбы, и в монолитной конструкции появилось отверстие. Слишком малое, чтобы даже надеяться вылезти, но достаточное, чтобы вытянуть наружу руку по плечо. Привыкшие к тьме глаза прослезились от яркого луча света, осветившего внутренности короба, на стенах которого виднелись размазанные пятна засохшей крови. Когда же глаз парня адаптировался к яркому свету, его взору открылась прекрасная поляна, укрытая ковром салатового цвета травы, среди которой то тут, то там росли разнообразные цветы различных окрасок, от ярко-алых роз до нежных ромашек. Ярко-голубое небо с единичными облачками дополняло картину неземного места.
Не успел он насладиться невероятной красотой, не виданной им бесконечность времени, как луч света что-то загородило. Чуть было не впав в панику, он принялся ждать в надежде, что прекрасное вернется. Но, вместо зеленого луга две огромных веки раскрылись, обнажая светящийся ярко-оранжевым глаз с вертикальным зрачком.
Сам не зная почему, но в голову парня пришел лишь один человек.
— Алекс?
С добрым утром меня. Или вечером? Обедом? Не знаю, под землей невозможно определить время суток. Чувствую себя прекрасно после эволюции, даже настроение какое-то приподнятое. К этому чувству легкости и необремененности действительностью можно привыкнуть как к наркотику. Жаль, что длится оно от силы полчаса. Портит малину лишь непонятное ощущение, словно я только что видел интересный сон, но по пробуждении мгновенно о нем забыл. Ладно, не буду морочить себе голову. Хочу узнать, что конкретно во мне улучшила эта эволюция, так как откуда я могу знать, если в описании не было различных особенностей и подводных камней? Даже есть не буду, слишком уж велико желание узнать новые способности.
Спустя несколько минут различных испытаний и тестов, могу сказать, что подсказки от первого уровня допуска не соврали. Я действительно, хоть и не получил полный иммунитет, но сильно улучшил сопротивление электричеству — пальцы более не онемевали, тело не билось в судорогах от больших мощностей. Управлять СКМ легче не стало, но улучшенное сопротивление позволит менее аккуратно пользоваться силой во время критических ситуаций. В целом, по внутренней составляющей это все. Внешне я совсем немного подрос из-за того, что больше выпрямился, а также прибавил в массе в целом. Кроме того, голова ожидаемо увеличилась. Каких-то перемен в цвете шкуры не произошло, она все такая же темно-коричневая, почти черная.
В этот момент послеэволюционный голод одержал верх, и я принялся жадно поглощать подтухшее мясо, которое явно чувствовало себя не очень хорошо. Похоже, что эволюция длилась минимум несколько дней, а то и целую неделю.
Накопленные тяжким трудом (и толикой удачи) припасы окончательно исчезли в моем желудке, способности к растяжению которого никак не перестану удивляться. Снаружи же было спокойно, как и раньше. Оставаться ли мне на одном месте? Эта пещера словно притягивает проблемы, не хочется быть в ней дольше необходимого. Кто знает какая напасть вылезет завтра из того спуска.
Приняв твердое решение, я взял в охапку копье, заточенный кусок железки, который гордо называется «ножом» и маленькую лопатку, используемую по назначению большую часть времени. Не ощутив ни тоски по несуществующему дому, ни печали покидания прибежища, я с некоторой опаской вылез в спокойную пещеру, после чего перебежками направился в проход, из которого изначально пришел. Попав на знакомую развилку шахты, я направился в противоположный проход, то есть направо. По прямой долго идти не пришлось, так как на пути вставало множество развилок, штук 6 или 7, в которых я всегда шел вправо. В конце концов я пришел в… тупик.
Путем долгого перебирания проходов, по которым бродил аки слепой крот, я в конце концов обнаружил большое помещение. Чувство голода и головная боль начинали давить на нервы, так как бродил я по меньшей мере часов 5, если судить по ощущениям. Помещение, а иначе назвать его было сложно, имело квадратные стены из листов металла, несколько сломанных металлических дверей, через одну из которых я и попал внутрь, высота в пятерку метров и двадцать-тридцать метров ширины и долготы. Заполнена металлическая коробка была всякими шахтерскими инструментами и машинами, назначение которых в целом угадывалось по форме. К сожалению, все механизмы давно проржавели насквозь или вовсе превратились в труху. Состояние металла было даже хуже, чем на поверхности, так что поживиться ничем не вышло. Несложно прийти к выводу, что это была какая-то шахтерская база, вот только непонятно, зачем её установили так глубоко, если рядом нет каких-то полезных месторождений, как с теми кристаллами. Какой-либо добычи также не наблюдалось, так что с грустной миной пришлось продолжить поход, используя новый ориентир и начав составлять мысленную карту с этим помещением в центре.
Спустя еще час блужданий нашлась первая точка интереса, а именно сплошная стена паутины, перекрывающая дальнейший путь по шахте. В уставшую голову пришла лишь одна мысль, которая настойчиво уговаривала убираться подальше — гигантские пауки.
Нужно будет обязательно вернуться сюда в будущем, когда буду более уверен в собственных силах. Сейчас же я сверкал пятками, на полной скорости возвращаясь к предыдущей развилке. Нарисовав копьем на стенах и полу несколько неуклюжих пауков, я пометил это адское место ужасной смерти, обходить которое следует десятой дорогой.
Ненавижу пауков.
Видимо, началась новая «жилая» область шахт и пещер, так как все чаще стали появляться различные маленькие животинки, то и дело прячущиеся в особенно густых зарослях мха. Перекусив по пути несколькими ящерками, на вкус бывшими немного кислыми, я обнаружил самый что ни на есть настоящий подземный ручей. Немного пройдя вниз по течению, я пришел к большой пещере, похожей на перевернутый котлован. Внизу было мирное ядовитое озеро зеленого цвета, такого же, как и ручей. На потолке же произрастала трава бирюзового цвета, достаточно освещавшая окружающее пространство, чтобы с остальным справилось ночное зрение и позволило осмотреть окружение с небольшой высоты, так как узкая пещера с ручьем выходила из стены на высоте около одного метра, образуя небольшой водопад.
Ключевым отличием от любого другого подземного озера, за исключением того, что оно состоит из токсинов, было множество морфов различных форм и размеров, не вступавших в прямую конфронтацию и спокойно находящихся вокруг водоема, из которого периодически пили. Похоже на водопой. Что отлично, так как я заколебался пить из луж при первой возможности. Другие морфы, видимо, тоже, так как столь миролюбивый настрой окружающих монстров разной степени зубастости, клыкастости и ядовитости иначе объяснить трудно. Хотя, несколько самых больших и мощно выглядящих морфов осматривали окрестности из гнезд, вероятно подавляя при случае нарушителей спокойствия.