– Мила, а разве ты можешь тут колдовать?

– В вашем мире мой резерв почти не пополняется и ничего мало-мальски серьёзного создать не получится. Даже ту капельку энергии, потраченную на такое крошечное плетение, мне придётся восполнять теперь несколько недель.

– А что ты сделала? – мне стало любопытно, ради чего столько мороки.

Милодора слегка смутилась и опустила глаза.

– У нас так делают, если парень и девушка... ну-у-у… – она покраснела – чтобы не потеряться, в общем…

Не стал дальше смущать её, но понял, что это нечто типа метки, или маячка.

Она надела один созданный ею амулет себе на шею, а другой мне, но не стала убирать руки, а обняла меня за плечи и пристально посмотрела в глаза, словно собираясь поцеловать. Я дотронулся пальцами до её щеки, нежно погладил.

– Знаешь, я бы очень хотел побывать в твоё мире… – образ девушки вдруг стал бледнеть, размываться, она как будто растворялась в воздухе.

– Мила… постой, МИЛА!!

Я вскрикнул и открыл глаза. Сон был такой явный, ощущения настолько реальными и яркими, что казалось я только что был там, а мои пальцы ещё хранят тепло прикосновения.

Эта девушка – Мила... Милодора.

Я вспомнил всё, что видел во сне – весь тот день. Прогулку в парке, изготовление медальонов, вензель на второй половинке, который она тогда нарисовала на клочке бумажки и попросила нанести его тоже. Буквы М и А и маленькая корона сверху.

Милодора Арчер!! Она же... она… принцесса Далиссианская, из соседнего с баронствами королевства!

– Господин, вы во сне кричали, звали кого-то по имени, – нежная рука лежала на моей груди, а встревоженная девушка прижималась ко мне всем телом.

– Не волнуйся, всё нормально. Просто сон приснился.

– А кто такая Мила? – с настороженным любопытством спросила Тиша.

Блин, ну женщины, они и на Легорре, такие же как на Земле.

– Много будешь знать, скоро состаришься, – усмехнулся я и чмокнул её в миленький носик, – спи давай.

Девушка фыркнула, и положила голову мне на плечо, обнимая, словно ребёнок плюшевого мишку.

Тиша теперь приходила ко мне почти каждую ночь. Постепенно робость и неуверенность покидали её, но она никак не могла перестать называть меня господином и обращаться на «вы». Поначалу пробовал бороться, но потом плюнул и смирился.