— Что у вас? — спросил Абасин, наклонившись к неподвижному большому телу. — На что жалуетесь?
Человек не пошевельнулся.
— Перенесите свет на другую сторону: мне его лица не видно, — сказал Абасин, перешел на другую сторону и опустился на колени.
В то же время Миша осветил лицо человека. Абасин вгляделся в это бледное лицо с массивной, тяжелой челюстью, пересеченной шрамом, спросил, еще не доверяя себе:
— Прайс? Роберт Прайс?!. — Взволнованный, он крикнул: — Товарищ майор, это молодой Прайс!
— Ну, уж не такой молодой, — шутливо откликнулся Игошин. — Ему теперь лет сорок пять, должно быть.
— Я его по шраму на челюсти узнал и по самой челюсти, — сказал Максим Максимилианович. — Прайсовская челюсть. А шрам остался с тех пор, как его хитники благословили…
Тот, которого он назвал Прайсом, открыл глаза, вгляделся в Абасина и снова закрыл глаза.
— Я вывихнул ногу и расшибся, — проговорил он. — Не трогайте меня и уберите собаку. Все равно я не могу двигаться.
— Что говорит Абасин? — переспросил Павел.
— Личность бандита опознал, — спокойно ответил Игошин. — Прайс! Значит, нет предела человеческой памяти. Я его мальчонкой всего один раз и видел в Новокаменске. — Он усмехнулся: — Вот что за «обличьем» скрывалось! Фигура не маленькая!
Гора пошатнулась и медленно сползла с сердца. Ощущение счастья, которое испытывал Павел, заключало в себе всю жизнь, все радости, которые только может испытать человек, но собранные в одну невыносимо острую, невероятную радость.
Игошин взглянул на него и повернул фонарик, стоявший на камне, так, чтобы лицо Павла оказалось в тени.
Игоишн курил; огонек папиросы, разгораясь при затяжках, освещал усталые и чуть улыбающиеся глаза человека, пришедшего к концу трудного дела.
Глава восьмая
Листы дела 43, 44, 45…
Вопрос. Остановитесь на обстоятельствах вашего первого приезда в Россию и знакомства вашего отца Ричарда Прайса с инженером Петром Павловичем Расковаловым и жителем города Горнозаводска Халузевым Никомедом Ивановичем.
Ответ. В Россию меня привез в 1911 году муж моей тетки Самюэль Гриншоу, занимавший видный пост в «Нью альмарин компани». Я жил в Новокаменске, в семье Гриншоу, девять лет, с восьмилетнего до семнадцатилетнего возраста. В 1913 году за мной приехал мой отец, торговец драгоценными камнями Ричард Прайс. Соблазненный хорошей медвежьей охотой, он задержался в Новокаменске, случайно познакомился с Халузевым и стал его компаньоном по некоторым торговым операциям.
— Что надо понимать под «некоторыми торговыми операциями»?
— Отец скупал в компании с Халузевым альмарины, отдавал их в огранку и затем отвозил партиями в Петербург. Несколько раз он возил камни также в Амстердам и Лондон.