— Повтори-ка, — заинтересовалась Брукс.

— Ну же, Ким! Не тупи.

В следующую секунду я увидел, что Брукс понимает. Не просто понимает — её глаза медленно расширяются от ужаса. мгновение растянулось... и вновь схлопнулось.

— Валим, — сказала Ким.

— Куда?

И она назвала дату.

***

Гостиная преобразилась.

Море света, птички поют, окно раздвинуто, терраса манит креслом-качалкой и плетёными стульчиками. Вдалеке — травяное море, упирающееся в кромку леса. И лёгкий ветерок прогуливается по дому, разгоняя навалившуюся душным саваном жару. Я вдруг дорубаю, что одет не по сезону. Плотные джинсы, рифлёные зимние ботинки, свитер с высоким горлом. Да, я успел нацепить ботинки. Хорошо, что не пальто...

Июль две тысячи двадцать второго.

— Кто вы, блеать, такие?

Голос раздался откуда-то слева, и я среагировал на автомате. Остановил хронопоток и лишь после этого бросил взгляд на говорившего. В проёме арки между гостиной и кухонной зоной появился неведомый бородатый черт, смахивающий на кодера-задрота. Чёрту было за тридцать, у него имелся пивной животик, а на лице застыло недоумение пополам со страхом.

Ну, конечно.

Мы переместились в прошлое, но всё ещё находимся в доме, который фискалы используют для защиты свидетелей. Значит, передо мной персонаж, спрятанный спецслужбами от матёрых гангста. Или от клановых убийц, что вероятнее. Тип не производит впечатления уличного быка. Скорее — человек, укравший парочку интересных разработок у Наследия.

Брукс выпала из коматоза и осмотрелась.

— Надо выбираться отсюда.

— Как? Портал будет настроен на этого типа.

— А ты уверен, что ему провели портал вообще? Тачка нужна.

Не сговариваясь, мы пересекли гостиную, кухню и прихожую, спустились в подвал. Я чуть не навернулся в темноте — датчики не работали из-за нашего с Брукс вмешательства. Вскоре я заметил фиолетовые отсветы. Повернул за угол — и увидел стационарную арку. Бесполезная в нашей ситуации вещь, ибо настройка сделана под чужой психопрофиль.

— Почему июль? — спросил я, топая к двери в подземный гараж и врубая боевой транс. — Я переродился в августе.