Дорога, по которой мы ехали, обледенела, так что Волкову пришлось максимально сбросить скорость. У меня возникло ощущение запредельного одиночества — ни машин, ни людей. Только корпуса однотипных санаториев и пансионатов, врубивших ждущий режим.

Слева от нас ярился Иссык-Куль.

На побелевшую береговую линию набегали невысокие валы. Пляж превратился в заснеженное поле, променад замело, лавочки покрылись сугробами. К дороге, по которой мы ехали, вплотную подступали территории пансионатов, сплошь покрытые вечнозелёными пихтами и соснами. Встречались и частные гостевые дома, к одному из которых мы сейчас направлялись.

Я бросил взгляд на далёкие горы.

Хребты Северного Тянь-Шаня казались приземистыми и неказистыми, вдобавок их вершины тонули в серой мути навалившегося на посёлок циклона. Я знал, что это иллюзия. Просто до гор нужно доехать, а там путешественника ожидает совсем иная картина...

Волков свернул с главной дороги на узкое ответвление, вжавшись в щель между заборами двух санаториев. Мы проехали по неровному, в выбоинах, асфальту метров двести, и остановились напротив массивных кованых ворот, утопленных в двухметровый забор из белого кирпича.

— Звони, — сказал следак.

Я выбрался из тёплого салона в пронизывающий до костей ад. Ледяной ветер, налетевший с гор, заставил поплотнее укутаться в пальто и пожалеть о перчатках, оставленных на переднем сиденье.

Никакого домофона у ворот не наблюдалось.

Только электрический звонок и камера.

Стоило мне нажать на кнопку, как над головой вспыхнул красный огонёк, и камера с лёгким гудением развернула недремлющее око в мою сторону. Самого звонка я не услышал. Ворота никто не спешил открывать.

Возвращаюсь в машину.

Грею продрогшие руки.

— Они знают, что мы приехали?

— Да, — последовал холодный ответ. — Мы сообщили.

Минуты через три ворота скрипнули и начали медленно отворяться. До моего слуха донеслось гудение сервоприводов. Выражение лица фискала оставалось неизменным — дескать, всё идёт по плану. Канцелярский раритет вкатил на подъездную дорожку, под колёсами захрустел гравий. Буквально через пару десятков метров мы вырулили на обширное каменное пространство перед домом. Бетонные плиты, аккуратный бордюр, чугунные фонари — невысокие, метра в полтора. Наш автомобиль был единственным на этой парковке. Леший сюда пешком, что ли, притопал?

Всё стало ясно, когда я перевёл взгляд на дом.

Трёхэтажный коттедж явно был рассчитан на сдачу нескольким семьям. Когда-то. Теперь здесь жили всего два туриста, причём круглогодично. Проектировалось всё с размахом. Остеклённая терраса на втором этаже, большой навес у крыльца, многогранная крыша с мансардными окнами. А ещё обнаружились гаражные ворота, что сняло вопрос о Лешем, который внезапно полюбил трекинг.

Волков посигналил.

Дверь коттеджа отворилась, и в освещённом изнутри проёме возникла женская фигурка.