– Пять футов и десять дюймов.
– У нее рост около пяти футов и шести или восьми дюймов.
– Я была такого роста в шестнадцать. Может, она еще подросток?
Но Энди уже переключился на череп. Он показал щеткой на зубы скелета.
– Очень интересный момент. Видно?
Я подошла к столу.
– Здесь производилось дорогостоящее лечение. Все на самом высоком уровне. Вот, например, керамическая коронка на одном из задних коренных зубов.
В нижней челюсти действительно виднелся аккуратный, идеальной формы зубной протез.
– Теперь взгляните сюда, – сказал Энди. – Зубы здесь сильно разрушились.
– Странное сочетание.
– Это говорит о том, что она из богатой семьи. Ее родители были в состоянии оплатить дорогостоящее лечение, когда она была ребенком и когда уже стала совершеннолетней. Многочисленные участки распада могли возникнуть из-за какой-то патологии в организме. Такое случается при наличии вредных привычек – допустим, алкоголизма или наркомании. Человек перестал о себе заботиться, не обращался ни к медикам, ни к стоматологам, потому что злоупотребление алкоголем или наркотиками сразу бы обнаружилось.
Я была поражена тем, с какой легкостью Энди Дорфман проникал в тайны этого человеческого остова.
– А еще что-нибудь у вас есть?
– Майк, подай мне циркуль, – попросил Энди, протянув руку через стол. – Сейчас мы попытаемся определить по лицевым характеристикам ее расовую принадлежность. Отличительные признаки в основном слабые – расположение скул, расстояние между глазами, форма и размер носа. Для верности нужен череп, так что нам повезло.
– И что вы думаете?
– Она белая. Я уверен. Я внес свои расчеты в КЛАССУД.
– А что это такое? – спросила я.
– В Теннессийском университете есть база данных но размерам черепов. Там данные по тысяче черепов за последние сто лет. Эта система называется «Классифицирующий судебный показатель». Иногда слепок бы-вает менее характерным, чем в нашем случае. Здесь я уверен.
– Итак, белая женщина немного за двадцать, – проговорил Майк. – Возможно, наркоманка или алкоголичка. Если кольцо принадлежало ей, то ее инициалы А. Т.
– Вы можете предположить, как она умерла?