— Ребята, представьте только, — мгновенно переключился на другую тему Максимилиан, — мы теперь идеальная лесная тройка. Для леса прям вообще идеально. По грибы ходить — одно удовольствие!
Пантера навострила уши и посмотрела в лес. Ребята, замолчав, проследили её взгляд. Ночная хищница поднялась на все лапы, ещё раз потянулась и направилась в кусты. На полпути она остановилась и недоуменно посмотрела на медведя, как бы спрашивая его: почему ты всё ещё сидишь?
Костян, непонимающе посмотрел на пантеру, потом на друзей, а затем грузно поднялся с места. Пантера, не дожидаясь его, прыгнула в заросли и скрылась из виду. Костян рванулся следом.
Он бежал, полагаясь в большей степени на обоняние, нежели на зрение. Бежалось на удивление легко, тело распирала сила, хотелось выплеснуть излишки, поделиться со всем миром ощущением счастья, свободы и мощи.
Костян бежал за мелькавшим чёрным хвостом, то догоняя его, то вновь отставая. Он и не заметил, как привычный лес сменился редкими сухими деревьями, вместо мягкой травки под лапами зачавкало болото, шелест листьев и светлячков сменился глухой тишиной и скрипом коряг, торчащих из-под воды.
Едва вписавшись в очередной поворот на чуть заметной лесной тропе, Костян чуть не влетел в напряжённо замершую фигуру пантеры. Судя по её окаменевшей спине и дрожащему хвосту, на поляне они были не одни.
Когда из болота показались еле перебирающие конечностями подгнившие энты, Костян даже немного расстроился. Дождавшись разрешительного рыка пантеры, он всей своей массой врубился в рваный ряд болотных энтов и от души заработал лапами. Если, будучи человеком, ему приходилось надрываться, чтоб оторвать конечность или голову какому-нибудь энту, то тут всё было кончено в несколько секунд. Разочаровано зарычав, парень обернулся к пантере, но та неотрывно смотрела вперёд.
Внезапно задние лапы Кости потянуло вниз. Парень, не растерявшись, выпустил когти и двумя движениями перерубил скользкие лианы. Покрутившись по сторонам, бурый мишка вылез на полянку, отбив ещё несколько волн энтов, каждая последующая из которых была всё многочисленней и сильней. С последней волной Костян еле справился: одновременная атака лианами, хлестающие по глазам ветви энтов и их мёртвая хватка заставили мишку покрутиться волчком. Но, несмотря ни на что, пантера всё также неподвижно сидела в центре поляны. И лишь когда Костян разорвал на две ровные половинки последнего энта, она встала на все четыре лапы.
Раздавшийся вой сковывал душу, лишая сил и воли, захотелось упасть на брюхо и, поскуливая, ползти навстречу вожаку, виляя задом. Непрекращающийся вой врывался в сознание, ломая ментальные барьеры и с лёгкостью перемешивая воспоминания: школа, секция, универ, двор, пацаны, пиво. С каждой картинкой, вытащенной из сознания, Костя с ужасом ощущал, что тело перестаёт его слушаться и кто-то мерзки, по-хозяйски, копается в его голове. Снова секция, чемпионат по самбо, сидящая на трибунах Ната…
Ната! Костян встрепенулся и, рванувшись вперед, попытался скинуть оковы чужой воли. Вот Ната в классе, вот они вместе в парке, поход, поездка в Казахстан, изматывающий бег с одной лишь мыслью не потерять её из виду. Её хрустальный смех и то, как она мило прыскает в ладошку, открытый взгляд синих искренних глаз. Ледяная ярость, зародившись в сердце, огненным штормом прокатилось по всему телу, словно поганой метлой выметая склизкие щупальца чужого разума. Неспеша поднявшись на все четыре лапы и закинув лохматую башку в ночное небо к полной луне, желтеющей на небосводе, Костян заревел. В этом зверином рёве растворилось напряжение последних недель, бесконечная нежность к двуногой и желание защитить её любой ценой. В этом рыке отчётливо слышалось желание убить всякого, кто посмеет причинить ей вред. Костян выдыхал все эмоции, всю злость и ярость, давая знать каждому, что появился новый Хозяин Леса.
Опустив лохматую голову, он увидел неуверенно стоящего под деревом большого серого полуволка-получеловека. Жгуты мышц, проступающие из-под ошмётков шерсти, куски одежды, висящие на бёдрах, гипертрофированные вытянутые руки с перекатывающимися буграми мышц, заканчивающиеся бритвенно-острыми когтями. Вурдалак поднялся на задние лапы и завыл ещё раз.
«И в это я чуть было не превратился?!» — с отвращением подумал Костян.
Определив в оборотне причину своей минутной слабости, мишка рванул вперёд и, за мгновение перелетев куцое болото, сбил с ног оборотня, оказавшегося раза в полтора больше самого Костяна. Это не походило на ту детскую забаву, что была с энтами: сейчас медведю противостоял сильный и опытный соперник, мгновенно нанёсший ему несколько глубоких ран своими когтями. Опасаясь допускать оскаленную пасть с острыми клыками до своей шеи, Костян, захватив левую руку оборотня, перекинул его через себя, ломая сначала в локте, а потом в плече. Не дав оборотню подняться и даже не пытаясь провести удушающий, Костя перешёл на правую руку, но тут же оказался сбит с ног левой, уже зажившей рукой оборотня. Как ни пытался Костян задними лапами раздирать брюхо и грудь полуволка, удушающая хватка последнего поднималась всё выше и выше к горлу, а его пасть опасно щёлкала у самого носа, обдавая мишку смрадным дыханием.
Пантера атаковала неожиданно — огромный клок мяса был безжалостно вырван из левого плеча вурдалака. Костян, мгновенно скинув ослабевшую на секунду хватку, снова зафиксировал на этот раз правую руку, с удовольствием услышав влажный хруст ломаемой кости. Переборов брезгливость, Костян впился зубами в злополучный локоть, разрывая сухожилия, сминая кости и разрывая мышечные ткани.
Оборотень, атакованный с двух сторон, замотался, сбился и постарался скрыться бегством, но Костян висел на нём, словно охотничья собака, зажёвывая зубами жёсткую неподатливую шкуру. Кошка прыгала здесь же, нанося страшные удары лапами. Казалось, из тела оборотня вместе с кровью хлещет и жизнь. Смекнув, что чем больше повреждений ему нанести, тем медленней он будет регенерировать, Костян принялся бить по артериям и венам, вспарывая когтями, вгрызаясь зубами, ломая своим весом и умением крепкие словно сталь кости оборотня. Последний уже не выл, а лишь безнадёжно тянул одну ноту, сопротивляясь из последних сил.
Наконец-то Костян почувствовал, как тело оборотня начинает течь, меняться, опадая мокрыми от крови кусками шерсти. Через несколько секунд под ним лежал изорванный до костей еле хрипящий человек. Пантера, обернувшись красивой молодой девушкой лет двадцати пяти, не обращая внимания на свою наготу и прилипающие к влажной спине густые и чёрные словно смоль волосы, склонилась над умирающим оборотнем:
— Помнишь, как ты на моих глазах убивал и сжирал моих сестёр? Помнишь, с каким наслаждением ты охотился на нас, получив этот чёртов амулет? Помнишь свои последние слова, кусок падали?
Лежащий на земле человек лишь захрипел в ответ, брызгая кровью из пробитого лёгкого, и попытался плюнуть ей в лицо.
— Так знай же, предатель рода, Леса и нашего Мира, знание не кануло в бездну, и я найду твоих хозяев также, как нашла тебя, и смерть их в отличие от твоей будет ужасна.
Костя, заинтересованный словами незнакомки про таинственный амулет, когтём отбросил длинные космы умирающего человека в сторону. Мазнув взглядом по жёлтыми, сгнившими зубам, парень посмотрел на разорванное горло все еще живого вурдалка. На его шее, на кожаном шнурке болтался выточенный из дерева глаз с вертикальным зрачком. Чиркнув когтём по шнурку, Костян взял амулет в лапу и, зажав его, со всей силы врезал лежащему телу по челюсти.