Полковник оглянулся на Олега — его глаза пылали нетерпимо ярким белым светом. Олег сглотнул:
— Понял. За Родину, за Сталина… Ура?!
— Урррраааа!!! — подхватил клич отряд, словно черпая в нём вдохновение для самоубийственного рывка.
По пещере разнёсся звук хоралов — это отец Моррис со слезами счастья на глазах творил какую-то молитву.
— Вперёд, — коротко бросил Лид.
И пятёрка, словно обретя второе дыхание, врубилась в беспорядочный строй мертвяков. С каждым словом священника их мечи наливались ярким светом, а синхронная поступь начала слегка сотрясать пол.
— Метатель, — крикнул Мрак мэтру Раби.
— Рано, юноша, рано, — флегматично отозвался толстячок, швыряя в направлении ближайшего тоннеля одну из мин. Через мгновенье там мигнуло магическое поле купола, перекрывая выход из тоннеля.
— У нас десять минут, — крикнул он полковнику, — потом схлопнется!
Тень, накидывая капюшон, слегка замерцал и, поймав второй активатор купола, покрался к следующему выходу в зал, сливаясь со стеной.
Отряд бастионцев, собравшийся было отступать к одним из кованных ворот, вплавленных в баррикаду, замедлил своё движение и, развернувшись, пошёл на сближение с командой полковника. Хоралы зазвучали ещё громче, отец Моррис развёл руки в стороны, с лёгкостью удерживая тяжеленный башенный щит и палицу. Баньши, а это были именно они, заметались, визжа, во все стороны — казалось, хоралы причиняют им такую же боль, как их собственные визги людям.
Лич, заметив изменение на поле боя, многообещающе посмотрел на отряд полковника и безумно захохотал. Неживой маг, позабыв про атаки защитников крепости, швырнул в полковника облако праха, бессильно разбившееся об искрящийся молниями щит Олега. Щит мигнул, но не пропал, а рассыпался сотнями небольших молний, поразившими близстоящую нежить. Лич недовольно скривился и требовательно посмотрел на коридор, находившийся у него за спиной. При этом его голова словно на шарнирах прокрутилась на 180 градусов. Маги Бастиона усилили нажим, заклинания полетели чаще. Пограничное войско Бастиона, до этого с трудом отбивающееся от лича и его армии, не веря в то, что происходит, пошли в наступление, слово какая-то невидимая мощь наполняла их руки силой, а сердца отвагой. Каждый удар разил точно в цель, движения же скелетов, полуразложившихся зомби, упырей, десятков костяных гончий и баньши, казалось, наоборот замедлились. Люди полковника тем временем приближались к личу все ближе и ближе.
— Ещё чуть-чуть, ещё немного, — шептал Константин, чьи зрачки начали наливаться синевой, его самого трясло, будто он что-то из последних сил сдерживал в себе, — все!
— РРагххх! — грудь Константина выгнуло дугой, его самого приподняло в воздух.
Второе облако праха, выпущенное личом и почти долетевшее до прикрывшихся щитами бойцов Лида, было сметено беззвучной голубоватой волной, пронёсшейся от Серого кардинала не только навстречу высшей нежити, но и по всему залу.
Маги Бастиона недоумённо смотрели себе на руки, не понимая, куда подевалась их магия. Лич, перестав хохотать, начал судорожно метаться по полю. Мэтр Раби вынул из-за пазухи длинную алебарду с посеребрённым крюком на конце и бросил её Олегу. Тот, бросив свой посох, подхватил оружие и кинулся к личу. Сахарок, Шарп и Лид с бойцами зажимали последнего в угол.
Олег, выскочив с боку, зацепил высохшую ногу, выглядывающую из-под юбки, сделанной из человеческой кожи, и с силой рванул на себя. Лич, падая, завизжал так, что заложило уши, наверно, даже у баньши. Полуоглохшие бойцы с остервенением принялись рубить на куски предводителя армии мёртвых. Раби и Мрак, тем временем быстро устанавливали ненужный уже метатель. Как выразился почтенный интендант «на всякий случай».
Люди с воодушевлением и новыми силами накатили на потерявших управление мертвяков, стремясь разрубить, раздробить, уничтожить как можно больше умертвий. Казалось бы, бой был практически выигран, когда из дальнего тоннеля, куда до этого призывно смотрел лич, вышел ОН.
Чуть ниже лича, этот скелет потрясал воображение: широченные кости; пылающие бездной глазницы черепа, на котором небрежно болталась, впрочем, не падая, золотая корона с одним обломанным зубцом. Правая рука крепко сжимала огромный двуручник, на левой болтался деревянный башенный щит. Каждый шаг этого существа эхом отзывался по залу. Что-то рявкнув, Король скелетов мимоходом отрубил Сахарку правую руку по плечо и небрежным пинком отшвырнул берсеркера на несколько метров в сторону. Послышался хруст ребер, а скелетон, зло ощерившись, шагнул по направлению к полковнику.
— Нееет! — заорал Олег, падая на колени и смотря, как добродушный деревенский парень сереет прямо на глазах, зажимая пальцами левой руки свою страшную рану.