– Ты что-то сказала, детка? – Скулы у Геннадия заходили. – Не много ли себе позволяешь для первого рабочего дня?!
– Да я ничего такого и не позволяю себе, – спокойно парировала Влада, пододвинула к краю стола три равные по высоте стопки бумаг. – Вот позволила себе немного разобрать документацию. Первую кипу можно утилизировать смело. Вторую надлежит сдать в архив. А с третьей…
– Что с ней?
– С ней надо работать. Тут показания свидетелей, даты совсем свежие. Думаю, что показания эти каким-то чудом не попали в папки с заведенными делами. Да и не чудом даже, а по недогляду.
– Это по чьему же недогляду, Влада Владимировна? – У Орлова затрепетали ноздри.
Девка не сахар. Видимо, Левин знал, кого просить. Вишь ты, недогляд она тут нашла чей-то. А чей? Ясный перец, его недогляд. Он же был начальником отдела.
– Это не мое дело, Геннадий Васильевич, – ровным тоном ответила она.
Снова глянула на него с пониманием, и от этого Орлову еще противнее сделалось. Только умниц ему и не хватало тут. Станет умничать, лезть под руку, раздражать.
Нет, сильно умных баб Орлов не любил. Глупые раздражали, конечно, но сильно умные казались ему существами бесполыми.
– Я очень проблемный человек, Геннадий Васильевич, – нарушила она тишину еще через полтора часа, когда Орлов уже хотел было собираться на обед. – Постоянно лезу не туда, куда надо. Где нужно промолчать, там рот раскрываю непременно.
– Это как же? – вдруг заинтересовался он, отчет закончил, можно было и поболтать. – За справедливость, что ли?
– За нее, за нее, родимую, – обронила она с печалью. – Поступила в медицинский институт. Так со второго курса попросили.
– Попросили? – выгнул Орлов бровь дугой.
Сам-то он из педагогического был изгнан. В школу милиции уже потом поступил.
– Завалили, вернее, – призналась она с неохотой.
– А за что? – поинтересовался он.
– Так на декана жалобу накатала, он у меня взятку вымогал.
– За что? Не успевала?
– Все я успевала! – возмущенно отозвалась Влада. – Факультет престижный стоил очень дорого.
– Что, прямо так и сказал? Напрямую?