Юля была независимой. Каждую неделю она откладывала свои мирские дела, чтобы, потратив пару часов на дорогу, оказаться среди алкоголиков в абстиненции и бесплатно посвятить им часть своего времени. Что ей руководило? Для чего она безвозмездно отдавала свои силы незнакомым людям – Тане было непонятно.
В ранних зимних сумерках они шли парами, друг за другом по главной дороге деревни в сторону возвышенности за ее пределами. Лаяли первыми замечающие странное шествие собаки, в окнах горел свет, и сразу фантазировалось, какая жизнь происходит за ними, деревья, освещенные придорожными фонарями, отбрасывали замысловатые тени, пахло растапливаемыми к вечеру печами… Она шла и думала о том, как давно не замечала таких простых вещей, о том, что в своем беге вперед (или от себя?) категорически забыла, что вот это вот все и есть жизнь, что, наверное, вообще не помнит, когда в последний раз она просто вдыхала запах, замечала танец снежинок в свете фонаря, слышала хруст снега под ногами…
Примерно месяц назад она сидела в гостиной, когда с морозной улицы вбежали дети, не закрыв за собой входную дверь. Она присела на корточки, чтобы помочь раздеться младшему, когда почувствовала, как холодный уличный воздух дует ей в поясницу. Тогда она в первый раз удивилась… Не тому, что с улицы дуло, а тому, что она не могла вспомнить, когда в последний раз чувствовала, что дует, что неудобно сидеть, что неприятно пахнет или что в теле много усталости. И вот сейчас, идя по заснеженной дороге вверх, на холм за деревней, она с ужасом осознавала, что давно перестала чувствовать свое тело. Оно нередко сообщало о себе сильной головной болью, иногда, одурманенное алкоголем, предательски подкашивало ноги, порой у него тряслись руки или его выворачивало в приступе рвоты, но это были единственные моменты, когда она свое тело замечала. Все остальное время тела как будто и не существовало. И получается, что вместе с телом не существовало и того, что дует, пахнет, светит, прикасается, давит, греет или колет… Жизни вокруг не существовало.
Тем временем группа поднялась на вершину холма. Здесь Юля всегда давала им время постоять в тишине и посмотреть вдаль. На черное зимнее небо с редкими звездами и непривычно яркой луной, на заснеженные поля, быстро растворяющиеся в темноте и оставляющие глаз без возможности увидеть линию горизонта, на светящиеся окна едва различимых домов деревни у подножия. Три десятка запутавшихся, отчаявшихся, проклинаемых свои ми близкими алкоголиков в дорожных жилетах и с палками в руках стояли в темноте на заснеженном холме, между небом и землей, и каждый в этой недолгой тишине думал о своем.
«Как же ты, подруга, оказалась здесь? В этом странном месте, в такой странной компании?» – с надменной и критической интонацией прозвучал в голове вопрос. А вся остальная она неожиданно ответила: «Это хорошее место, и это моя компания, мое племя. Я не та, за кого ты меня принимаешь. Я хочу стоять среди таких же, как я, и иметь возможность смотреть с холма на звезды. Мне так хорошо. Мне так спокойно на сердце. Я хочу такую жизнь. Не в гонке за деньгами и „хорошестью”, не в выворачивании себя наизнанку, чтобы всё успеть. Я хочу такую жизнь, чтобы иметь возможность жить. Я хочу обычную жизнь, без надрыва и драмы, и обычную себя. Та, первая, меня убивает…»
Как-то по-особенному задышалось. Как-то гуще и объемнее стал пейзаж перед глазами. Захотелось остаться в этой минуте, где она неожиданно нашла хрупкое место согласия с собой и миром, навсегда… Обычную. Обычную. Обычную.
Но как же помочь зависимому, если внутри него, с одной стороны, много боли, которую было бы хорошо признать и прожить, а с другой – невыносимость эту самую боль чувствовать провоцирует импульс анестезировать себя алкоголем? Получается замкнутый круг: что снятие бинтов и промывка раны, которая мешает алкоголику трезветь, сами по себе могут привести к употреблению, тогда как не трогать внутреннюю боль равно не иметь возможности убрать одну из важных частей механизма зависимости.
Академик Теренс Т. Горски (Terence T. Gorski) – известный в своей стране автор, лектор, глава школы и признанный лидер в области изучения химической зависимости и созависимости, в свое время предложил разделить процесс выздоровления на шесть последовательных, сменяющих друг друга этапов, каждый из которых сложен и решает свои задачи, тогда как желание одновременно решить их все с большой долей вероятности лишь приведет к очередному срыву.
На первой стадии выздоровления – так называемом переходе – человек признаёт, замечает свои проблемы с веществом, но думает, что сможет их решить (уменьшив дозу, сменив напиток и т. д.). Эта стадия заканчивается, когда однажды все идеи и методы зависимого терпят полное фиаско. Он не знает, как и можно ли по-другому, но окончательно признаёт, что его способы контролировать зависимость не работают.
Во время следующей стадии – стабилизации – зависимый признаёт, что единственный выход – это полный отказ от вещества, но не всегда может сделать это. Появляется Я, намеренное взять под контроль я-зависимое, но на пути реализации этого намерения встает много сложностей. Первые недели человек с поддержкой проходит острый период отмены, но впереди его ждет подострый синдром отмены алкоголя или наркотиков, который длится от 6 до 18 месяцев, когда мы чувствуем себя как будто в умственном тумане. Все это время алкоголик учится, как удерживаться от вещества день за днем, помогать себе в моменты тяги, наблюдает, что его может провоцировать сорваться и как себя в такие моменты обезопасить. Это по-настоящему большая ежедневная работа, в которой, как и в любой другой, возможны ошибки, срывы и неудачи. И в такие моменты особенно важна поддержка других людей, в первую очередь других выздоравливающих, чтобы выдержать разочарование в себе и начать трезветь по новой.
Третья стадия – раннее выздоровление – это время, когда весь фокус внимания направлен на себя и работу для внутренних изменений. На ней зависимый учится чувствовать себя комфортно в воздержании. Физическая тяга к употреблению веществ ослабевает, возрастает осознанность и возможность трезвее смотреть на себя. Алкоголик учится выдерживать чувство стыда и вины, угрызения совести, справляться со своими проблемами без обращения к веществам. Раннее выздоровление заканчивается, когда человек обрел достаточно стабильный контакт с собой и со своими эмоциями и в состоянии заняться восстановлением в других областях своей жизни.
В период четвертой стадии выздоровления приоритетным становится исправление отношений с людьми. Выздоравливающий зависимый занимается переоценкой значимых взаимоотношений, в частности с семьей и друзьями, а также с работой. Задача этого периода в том, чтобы взять на себя ответственность в изменении того, что не подходит, и одновременно возмещении ущерба там, где был причинен урон в процессе употребления. Среднее выздоровление заканчивается, когда человек достигает сбалансированного и стабильного качества своей жизни.
И только во время пятой стадии – позднего выздоровления – фокус смещается на преодоление препятствий к здоровой жизни, которые сформировались из-за детских травм. Получается, что сама концепция выздоровления построена на организации большого количества опор перед соприкосновением с болью, живущей внутри. Отказаться от употребления, разобраться внутри себя, разобраться с качеством жизни, а лишь после (при необходимости, которая актуализируется далеко не у всех выздоравливающих зависимых) – заниматься психологической работой с травмами.
Шестая и последняя стадия – это поддержание. Зависимый осознаёт, что алкоголизм как заболевание не в прошлом, а всегда внутри него, в настоящем. Нуждается в постоянном росте и развитии своей личности. Ему ежедневно важно помнить, что он никогда не сможет употреблять алкоголь и наркотики без проблем и что он ответственен ежедневно относиться к себе и своим поступкам осознанно, если хочет остаться трезвым.
Заметьте, я не сказал, что трезвость – это воздержание от алкоголя и наркотиков. Воздержание – только начало трезвости.
Это билет, необходимый, чтобы войти в театр, но не само представление, которое мы будем смотреть.
Мы не выздоравливаем за одну ночь. Выздоровление – это процесс развития. Мы проходим через ряд стадий. «Развитие» означает рост по стадиям или шагам. Это постепенные усилия по овладению новыми, все более сложными навыками. Развивающая модель выздоровления означает, что мы можем расти от простой абстиненции к осмысленной и комфортной трезвости. Когда мы не употребляем вещества, мы оказываемся лицом к лицу с новыми проблемами и стараемся решить их. Временами мы терпим неудачи, а временами добиваемся успеха.
Каким бы ни был результат, мы учимся на своем опыте и пробуем снова и снова.
Все навыки, необходимые для долгосрочной трезвости, направлены на поиск смысла и цели жизни. Трезвость – это путь обдумывания, путь действий, путь обращения к другим людям. Это философия жизни. Она требует ежедневных усилий в работе над программой выздоровления.
Чем дольше мы остаемся трезвыми, тем больше мы нуждаемся в знании о том, как поддерживать ощущение осмысленности, цели и комфорта. То, что мы делали, чтобы чувствовать себя уютно в первые 30 дней трезвости, может не действовать на нас к 60 дням. Это выглядит так, как будто процесс выздоровления вынуждает нас продолжать расти, обучаться и изменяться[8].