Вдруг он за три длинных шага подошел к ней, и аура солнечного света исчезла. Его лицо было напряжено, а глаза потемнели.

— Ты понимаешь, что почти не говорила со мной после того, что произошло в музее? — резко заметил он.

Даника сложила руки под грудью, почти сознавая умом предупреждение, посылаемое телом, она была не в состоянии оторвать взгляд от лица Джареда, и знала, что это почти не имело значения, его не нужно было предупреждать, не тогда, когда ее собственная воля была настолько слаба.

— Ты…и сам мало говорил, — сумела вымолвить Даника.

Его руки поднялись и сжали ее плечи, его пальцы беспокойно двигались.

— Я знаю. Я боялся — я не знал, что ты испытываешь ко мне. В музее все почти вышло из — под контроля, и я боялся, что я слишком давил на тебя.

Для Даники было непросто проглотить свою гордость, и это стало заметно по ее низкому тону.

— Ты не давил. Ты не сделал ничего, чего бы я …я не хотела, чтобы ты сделал.

Глаза мужчины слегка сузились, а пальцы сжали ее плечи сильнее, но его голос остался спокоен.

— Ты поэтому расстроена? Потому что ты хотела меня?

Она беспомощно покачала головой, странно смутившись из-за его последнего вопроса, несмотря — или возможно благодаря — ее прежней близости с этим мужчиной.

— Я не знаю. Возможно. Это… слишком быстро, слишком внезапно. Я знаю, это моя вина, то, что произошло, потому что ты выполнял мою просьбу и не торопился…

— Не говори про вину, Дани, как будто ты сделала что-то не так, — ответил он, его голос стал хриплым. — То, как ты смотрела на меня, то, что ты хотела меня, это не может быть неправильным, несмотря ни на что.

Подавшись к нему, потянувшись к нему, хотя он сам и не двигался, Дани сражалась с почти сумасшедшей потребностью сдаться и позволить себе следовать за ним, не думая ни о чем. Сопротивляться было подобно боли; все ее тело ныло, и она чувствовала, что горит как в лихорадке.

Пытаясь ответить спокойно, она заметила:

— Я не знаю, было ли это неправильно для меня, вот что меня пугает. Я не могу — не знаю, как это контролировать.

— Дани…

— Подожди, выслушай меня, пожалуйста. Ты говорил, насколько…насколько отец контролировал меня все эти годы. Он так и делал. Я любила его, не могу этого отрицать. Он так долго контролировал мою жизнь. Я почти ничего не сказала и не сделала, не посоветовавшись с ним. Когда его убили, я…

Джаред нежно сжал ее плечи, когда она затихла.

— Ты была потеряна?