— Леди, — ответил мне Микаэль, окинув внимательным взглядом. — Так вышло, что поклонник вашей сестры, — взгляд на Замиру. — Пришел ко мне с просьбой руки и сердца. Я навел о нем справки и должен признать, парень мне понравился. Правда ему придется еще с Сайрусом пообщаться, прежде чем я дам окончательный ответ.

— А мнение моей сестры учитывается? — с сарказмом поинтересовалась я, глядя на младшую, явно пребывавшую в нирване.

— Естественно, — возмутился граф. — Я не тиран. И как раз собирался спросить, готова ли Замира принять данное предложение.

— Я могу подумать? — спросила сестра, мило улыбнувшись. — Это так неожиданно и быстро. Я…Я даже не знаю.

— Что ж, я вас не тороплю, — ответил Микаэль. — Пока мой друг не поговорит с вашим женихом и не узнает истинные намерения, вы можете думать. А теперь прошу прощения, но меня ждут дела.

Граф откланялся, а я же устремила взгляд на Замиру.

— Похоже, наследство получу я, — заявила эта язва. — Вам-то предложение еще никто не сделал.

— Доченька, — тут же встряла мама. — Ты хочешь выйти замуж за Себастьяна?

— Не знаю, — надула губы младшая. — Все же у меня есть еще несколько поклонников. И было бы глупо соглашаться на первое же предложение. Вдруг другие будут выгоднее.

Услышав это, я встала и направилась в сторону комнаты. Мне хотелось просто лечь и забыть обо всем. Голова болела все сильнее. Саманта принесла лекарство, сильно неприятное и горькое на вкус, но должно помочь в течение получаса. Поэтому поморщившись, выпила его и легла. Только уснуть никак не получалось. В голову лезли мысли. Особенно те, что были связаны с Даниилом. Я надеялась, что навсегда избавилась от него. Но он оказался очень приставуч. Мне никак не удавалось понять мотивов его поступков. Сильно сомневаюсь, что тут замешана любовь. К тому же в последнее время его поведение стало чересчур вызывающим, словно он почувствовал власть надо мной. Но этому не бывать. Я ни за что не соглашусь на этот брак. Даже если только он сможет спасти меня от разорения.

Спустя час стало понятно, что голова так и не прошла. И это было ужасно. Раз не справляется одно из сильнейших лекарств, то придётся обратиться к врачу. Но вызывать его домой не буду, так как мама тут же поднимет панику.

Утро вновь началось с головной боли. Я беспомощно сжала виски, пытаясь прогнать болевые ощущения. Вздрогнув, я резко опустила руки и попыталась сосредоточиться. Сперва перекрыть доступ к считыванию, а после определить причину боли — такой просто и сложный одновременно план. Не с первой попытки мне удалось приглушить фонтан эмоций. Боль не утихла, но по крайней мере теперь я могла спокойно думать. И единственное, в чем я еще раз убедилась — необходимость посещения лекаря.

Тяжело вздохнув, встала с кровати. Вариантов не оставалось. После медитации головные боли пропали, но ненадолго. Значит, причина была не в поломанной защите, и на ум не приходило больше никакой гениальной идеи. Что может вызывать мигрень, я не знала.

Приняв ванную, спустилась вниз. Стол к завтраку ещё не был накрыт, сестры были в своей комнате, а матушка сидела в гостиной, читая утреннюю газету за чашкой чая.

— Доброе утро, дорогая. Ты сегодня на удивление рано встала, — заметила родительница, отложив в сторону прессу. Новости мама предпочитала получать только от проверенных лиц, и в их числе не было писак.

— Плохо спалось, — не стала врать я. Сон в самом деле был не из лучших. Поначалу он ко мне не шел, лишь под утро одарив сказочной картинкой, да и то ненадолго. Да, головная боль была тому причиной, но вот упоминать о ней уже не хотелось.

— Попросила бы Саманту принести тебе снотворного. В столице по ночам ужасно шумно, я сама с трудом засыпаю, — заметила матушка, сделав глоток чая. Зеленого, если не ошибаюсь, для восстановления нервов. Хм, её что-то тревожит?

— Обычное мне не помогает, ты же знаешь, — притворно вздохнула. — Сегодня посещу лекаря, попрошу прописать мне что-то более действующее.

Матушка сочувствующе покивала. В дела, связанные с магией, она редко совала свой нос. Хотя бы потому, что уважала свое личное пространство и боялась, что мы можем как-то его нарушить. Вот такой парадокс — собственная мать и та относится порой ко мне с осторожностью. Конечно, защитные амулеты делают её уверенной, но сам факт несколько коробит душу.

— А что насчет Артура Вилли? — вновь завела она свою песню, вытащив из складок платья маленький конверт. Естественно, уже вскрытый.