– Прошу сюда, – данетий указал рукой на лестницу.

В кабинете Трибана витала та же чуждая Ранхашу атмосфера уюта. Шидай всегда старался придать жилищу приятный вид, но созданный им уют был каким-то другим. Не таким пронизывающим до самых костей. Резьба, вышивка, мелкие безделушки… Всё это присутствовало и в кабинете, что ничуть не умаляло его строгого вида. В воздухе витал сильный аромат дерева и лака, а у двери, расположенной напротив входа, валялись щепки и опилки.

Трибан предложил высокому гостю кресло и сам сел по другую сторону стола. Заметив, как осматривается харен, оборотень тоже скользнул взглядом по кабинету.

– Моя жена любит, когда всё красиво, – сказал он и, ничуть не смущаясь, добавил: – И мне тоже нравится. Когда дома всё нравится, и вернуться хочется, верно?

И Ранхаш осознал, что его и данетия Трибана разделяет огромная пропасть. В его владении находилось несколько домов, но хотел ли он вернуться в хотя бы один из них? Ему было всё равно, где жить.

– Верно, – согласился он с данетием.

Дверь скрипнула, и в кабинет прошмыгнула рыжеволосая девочка, одетая лишь в длинную рубашку.

– Лалуша! – с укором пророкотал отец. – Мы разговариваем. Давай я сам зайду к тебе попозже?

Но девочка, проигнорировав его, уставилась на гостя широко распахнутыми голубыми глазищами, в которых плескалось что-то восхищённое.

– Я помню тебя, – малышка обличающе ткнула в Ранхаша пальчиком. – Ты тот дядя, что ожил из камня!

Трибан закрыл глаза ладонью и едва сдержал стон.

– Простите, харен. Она спросила, почему вы такой… неэмоциональный, и пришлось как-то так объяснить, чтобы не породить ещё больше вопросов.

Лалуша решительно подошла к гостю и, прижавшись всем телом к его голени, положила на его бедро влажные ладошки. Выбрала она, конечно же, больную ногу. Ранхаш ощутил, как внутри яростно вскидывается волк, запрещающий ему даже думать о том, чтобы причинить вред щенку.

– Вы будете ругать папу? – рыжие брови строго сошлись на переносице.

От горячего мягкого тельца по ноге расползлась волна тепла.

– Нет, я пришёл за советом, – Ранхаш сам не мог понять, зачем ответил ребёнку.

Девочка тут же прониклась к нему расположением и заулыбалась.

– Папа умный, он обязательно поможет, – заверила она гостя, беззастенчиво прижимаясь щекой к его колену. – А вы хороший! А ещё красивый и… – малышка запнулась и испуганно вскрикнула, уставившись на ладони харена.

Данетий привстал, а Ранхаш обеспокоенно осмотрел свою одежду, не понимая, что так напугало ребёнка. Лалуша ухватилась за его пальцы и с ужасом уставилась на покрытую красноватыми рубцами ладонь. Губки её задрожали, и Ранхаш вдруг чего-то испугался. Сердце глухо метнулось в груди, и печать на спине запекло.

– Больно? – на него уставились полные слёз и жалости глазищи.