Обидное недоразумение случилось. После данного случая ремонтные работы заканчивались по условному сигналу отведавшего деликатесов руководства.

Обретший новую, живую, теплую и человеческую мечту беглец относился к причудам лукавого армянина с юмором и вкалывал на дядю Гамлета без перерывов-перекуров .

Он каждый день ждал часа, когда в мастерскую, с обеденным туеском в руке, зайдет Диана. В мастерской раздаться мягкий бархатный голос девушки, от каждой ноты которого спина Воронцова превращалась в маршевой плац для взвода мурашек. "Привет, ребята. Есть хотите? Папочка, сегодня твоя любимая долма..."

Гамлет Давидович давно мог столоваться в любом из окрестных ресторанчиков, но не поддался искушению покрасоваться, не отказал себе в удовольствие понаблюдать, как заботливо дочка расправляет перед ним салфеточку в крошечном кабинетике (третьем помещении ателье), как потчует драгоценного папеньку. (И, что немаловажно, не имеет лишней минуты шляться по городу с подружками: дочку Гамлет берег и пестовал, как орхидею первозданной свежести.)

Вначале Воронцова приглашали на семейные обеды в качестве жеста благотворительности к бедолаге, трудившемуся за сущие копейки. Довольно скоро Амбарцумян оценил, какого работника обрел случайно, и обеды превратились в задушевные застолья-сиесты.

За бокалом красного вина Гамлет Давидович благодушно распинался "за жизнь", рассказывал о своем прежнем житье-бытье в Баку, вспоминал покойную матушку Дианы - "фантастически прекрасную азербайджанскую девушку Каринэ". (Вообще-то, матушку Дианы звали несколько иначе - Карина, но Гамлет вспоминал жену исключительно на армянский лад.) Слал проклятия на головы руководителей, разваливших Великую Социалистическую Державу, шовинистически брюзжал, вздыхал:

- Как дружно жили! Хлебосольно - мой дом, твой дом. Свадьба - на всю улицу. Хороним - всем городом оплакиваем. Но..., - признавался честно, - даже в советские времена армян в Баку не слишком жаловали. Армянина могли оставить крайним чисто машинально. Что говорить о временах, ниспосланных нам карой! - после Карабахского конфликта... Натерпелись, парень. Много. После смерти моей ненаглядной Каринэ, совсем туго стали. Дианочка даже в школу один год не ходила. Моя родня погибла при спитакском землетрясении, - приехали сюда.

Сюда, на довольно космополитичный юг России, Гамлет Давидович приехал, снабженный через третьи родственные руки номером телефона загадочного, но солидного человека Магомета Хасановича.

- Ты о нем слышал, - чуть напрягая лицо, говорил Амбарцумян и напоминал Захару о паре случаев, когда на них "наезжали" работники сервисных служб разнообразных громких марок с требованием не отнимать клиентов.

Тогда дяде Гамлету чуток бока помяли, пока Воронцов из задней части, из подсобки подоспел. Захар повыбрасывал самонадеянных нахалов из ателье..., чуть позже приезжала крыша.

Злопыхатели-ревнители испарялись мигом и навсегда.

- Солидный человек, - горестно вздыхал Амбарцумян. И быстро оживлялся: - Но даст бог, с твоей и божьей помощью за все за это, - круговой жест короткопалой ладони, включающий в себя не только застольный кабинет, но и прочие помещения, - расплатимся.

На первом же свидании, далекая от всяческих уверток Дина поведала Захару, что пока мастерская как бы принадлежит солидному человеку Магомету Хасановичу. Обосновавшись в российской глубинке, Гамлет Давидович решил и здесь работать по ремонтной части, у влиятельного в определенных и не только кругах Магомета Хасановича свободное помещение нашлось...

- Папа много был должен, - вздыхала Диана. - Для ремонта сложной электроники его знаний уже не хватало, до твоего прихода папа уже подумывал открыть в мастерской салон-парикмахерскую или домашнюю кулинарию... Но сейчас вроде бы почти разделался с долгами. Спасибо тебе, Захар... Ты нас очень выручил.

Ласково посмеиваясь над батюшкой простодушная Диана в лицах рассказала, как переживает папенька, что золотой работник сорвется в Сколково или любой другой научный центр России (где, по секретному мнению просвещенного Гамлета Давидовича гениальному подмастерью самое место), что соблазнится на посулы конкурентов от крутых импортеров...

- Я не уйду, Диана, - утопая в глазах цвета полированной меди, говорил Захар.

Он давно мог предложить армянину-хозяину денег и выкупить у неприятного солидного человека не только мастерскую, но и всю его недвижимость в жарком городке... Но пока молчал. Мультимиллионер хотел, мечтал, чтобы его полюбили не за что-то, не в благодарность, а ради него самого - "скромного работяги" Захара Воронцова.

Все годы скитаний беглец любви боялся, избегал ее как мог. Хотя целибата отнюдь не соблюдал. Воронцов закручивал стремительные и необязательные романы, шикарно обставлял расставания с девушками без обоюдных претензий. Привязанности боялся как черт ладана, завязнуть не решался. Влюбленный мягкотел и рассредоточен, жажда абсолютной близости развязывает язык и душу - впускает внутрь себя другого человека.

А беглецу впускать - нельзя. Опасно для любимого и близкого. Может быть - смертельно.

Воронцов не позволял себе даже ненавязчивых приятельских отношений. Пару раз нарывался на откровенное недоумение дружков, когда не смог оценить элементарную шутку или неглубокий экскурс в прошлое - упоминание героев известной мыльной оперы не получилось адекватно применить к обстановке. Наткнулся на задумчивый взгляд случайного собутыльника в пивной. А дело было в Лондоне, где недавно произошли террористические акты...